Охота на разведенку. Мария Зайцева

руки.

      В «Эжени» она попала случайно. Просто проходила мимо, поздоровалась со знакомой девочкой, что работала в салоне, а та махнула, подзывая. Оказалось, у них есть место, но пока этого никто не знает. В обед повесят объявление, и тогда сюда выстроится очередь.

      Марина быстро смекнула, и попросила знакомую поговорить с директором, замолвить слово.

      В обед она уже беседовала с администратором, Леной, насчет условий.

      Лена погоняла ее по этапам продаж и знанию кассовой дисциплины и осталась довольна.

      – Завтра с Евгенией Николаевной пообщаешься. – завершила она разговор, – если ей понравишься, тогда все хорошо. В приниципе, ты подходишь, вот только… – Тут она скептически оглядела Марину, – простенькая ты какая-то… Без лоска. Она таких не берет обычно… Короче, у тебя есть сегодня. Думай.

      Марина ушла думать, по пути звякнула своей палочке-выручалочке.

      Катька как раз вернулась из Египта, была на позитиве, как всегда.

      – Лоска не хватает им? – фыркнула она в трубку, – ха! Будет им лоск! Договаривайся с мамой, чтоб Артемка у нее ночевать остался.

      Вечером после работы Катя заехала за Мариной и отвезла к знакомому стилисту.

      – Он, конечно, гад тот еще, и бабло дерет дико, но дело свое знает, – предупредила она, подталкивая сомневающуюся подругу к двери неприметного салона красоты, и добавила, увидев вытянувшуюся физиономию Марины, – я заплачу, отдашь, когда сможешь! Ради такой работы стоит раскошелиться.

      Марина, испуганно рассматривая высокого худого парня, раскрывшего костлявые руки для объятий, усадившего ее потом в кресло и, презрительно выпятив нижнюю губу, обсуждающего с Катей кардинальность смены ее имиджа, очень надеялась на то, что подруга права. И что затраты окупятся.

      Через четыре часа, уже поздней ночью, глядя с изумлением на совершенно незнакомую девушку с зеркале, Марина думала, что черт с ними с деньгами. Даже если ее не возьмут, это того стоило.

      Потому что блондинка с волосами до плеч, простой, но невероятно преображающей ее стрижкой, была невозможно, нереально хороша, загадочна и маняща. Глаза стали ярче, пухлые губы еще пухлее, и в целом она стала напоминать одновременно какую-то модную сейчас певицу и актрису из прошлого. Только ее более утонченную, изысканную версию.

      Пухленькая, темноволосая, неопрятно выглядящая, вечно замотанная женщина средних лет исчезла, превратившись в аппетитную, манящую, можно даже сказать, сексуальную девушку. И это преображение было невозможным чудом, выпадением из реальности.

      – Валечка, ты просто нечто, это как в той передаче про преображение, только круче! – Катя, оценив работу, кинулась обнимать усталого мастера.

      Тот с довольной улыбкой принимал поздравления:

      – Я знаю, лапа, знаю… Только я на такое способен. Так, теперь ты, золушка, мать твою… – обратился он к Марине, – если не хочешь превратиться в тыкву, раз в две недели ко мне на тонирование и покраску корней. Так уж и быть, по дружбе с