Пристроить Коляна. Мария Зайцева

а самому трудиться не пришлось. Это, бляха муха, целая наука!

      Натыкаюсь на какую-то тряпку, выуживаю ее на свет божий.

      И выуживаю. И выуживаю. И выуживаю…

      Как фокусник, который из кармана платочки связанные тянет. И тянет. И тянет.

      Примерно на середине фокуса, который мне вообще перестает нравиться, я понимаю, что это трусики.

      Хотя, нет. Неправильное слово.

      Это – ТРУСЫ!

      Это такие трусы, что всем трусам трусы!

      ТРУСЕЛЯ!!! ТРУСЕЛИЩИ!!!

      Большие, в драматичный леопардовый принт, кокетливо отороченный кружевом. Черным.

      Секунды три у меня происходит осознание и переоценка ценностей.

      И сразу же – перепостановка задачи.

      Потому что я – опер.

      И я умею работать головой, даже если она очень много в себя приняла в прошлый вечер.

      И да, в школе милиции нам рассказывали, что такое дедуктивный метод.

      Это когда из частностей собирается единая картинка.

      И в данном случае картинка собралась. Большая такая. Огромная, мать ее!

      Колян, это как так случилось?

      Это в какой момент ты свернул не туда?

      Тебе же всегда нравились маленькие женщины, Колян?

      С каких пор тебя тянет на Рубенса?

      Короче говоря, задача номер раз – не разбудить спящего мамонта.

      Задача номер два – срулить из этой ловушки наивных полицейских максимально быстро и без потерь.

      Задача номер три – надраться и постараться забыть это все. А можно треснуться башкой хорошенько и получить амнезию. Тоже неплохой вариант.

      Я обдумываю эти вещи уже на ходу. Действуя.

      Главная задача опера – думать и действовать одновременно. И еще – уметь вовремя смыться с линии обстрела.

      Отшвырнув завоеванный вчера флаг противника в сторону и избегая смотреть на гору под одеялом, я тихим котярой соскальзываю с кровати. Сразу на четыре лапы.

      Некстати вспоминаются случаи, когда я, еще молодым парнем, так вот сбегал из общаги медколледжа, с утречка. Пока коменда не поймала.

      Черт, Колян, тебе под сраку лет уже, а ты все еще, как кот, по чужим хатам таскаешься…

      Секунда на пожалеть себя, и дальше, тихо, тихо, тихо… Одежда моя валяется по всей комнате, обставленной в кокетливых розовых тонах. И, сука, ощущение такое, что ее на мне рвали. И, возможно, зубами. Очень хочется осмотреть себя на предмет комплектности, но явно не сейчас.

      Самое главное цело и даже признаки утренней жизни еще совсем недавно подавало, и это отлично просто. Ну, а остальное – уже потом. По факту.

      В коридоре, отгороженном от комнаты плюшевой портьерой того же дикого оттенка бешеной розы, что и основной пигмент этого гребанного алькова, нахожу свои кроссы. Интересно. Если я в кроссах, значит, скорее всего, не на байке. Уже хорошо. Ума хватило вчера на пьянку не брать любимого коня.

      Куртка валяется на полу, на ней, прямо на темной коже, отпечаток женской ноги в сапоге огромного размера.

      Секунду смотрю – и жмурюсь. Сууукаааа… Как хорошо, что я не помню прошлую ночь. Организм, похоже,