Экзистенциализм. Период становления. Петр Рябов

спрашивать: «А кто я такой, зачем я здесь?» Или Паскаль, который говорит: «Что такое человек перед бесконечностью?» Или Достоевский в эпоху кризиса и разложения гуманизма.

      ХХ век – период невероятной экзистенциальной бездомности человека. Из всех определений философии, а их тысячи, я больше всего люблю одно (совсем не похожее на «определение») и очень часто над ним размышляю. Это определение дал великий немецкий романтик Новалис, а потом его подробно комментировал Хайдеггер. Новалис однажды сказал: «Философия – это стремление быть повсюду дома». Что значит «быть дома»? Это значит: жить осмысленно, ощущать мир как нечто целое, чувствовать свою живую сопричастность к чему-то.

      ХХ век – эпоха конца Нового времени, конца модерна, это эпоха чудовищной экзистенциальной бездомности. Очень важная метафора в философии Габриэля Марселя – «человек из барака». Это миллионы людей – человеческая пыль, выбитая из своего жизненного мира. Беженцы, мигранты, жертвы войны, жертвы индустриализма, жертвы насилия. Люди, которые жили в каком-то доме, у них были родственники, традиционное общество, привычный и родной ландшафт. И вот они выброшены из своего мира. Вместо дома, в котором жили пять поколений их предков, безликая стандартизированная жилплощадь, джунгли больших городов, все эти наши «Вавилоны». Фактическая бездомность. Это эпоха, которая ставит вопрос: а кто такой человек, а нужны ли мы нам? Погибнет ли человек физически или метафизически? Превратится в бесчувственного робота? Или будет стерт с лица Земли в ядерном Апокалипсисе? Отравит всю планету и сам задохнется под руинами своей Вавилонской башни прогресса, науки и техники? Будет атомизирован рынком и низведен до вещи? Подавлен чиновниками? Обессмыслен Машиной? Достоин ли и хочет ли человек жить или пора завершать и закрывать этот неудачный, зашедший в безнадежный унылый тупик проект? Именно такие эпохи порождают вопросы о смысле, вопросы экзистенциальные. А кто такой человек, а есть ли свобода, а есть ли у человека какое-то достоинство? И в чем это достоинство? Раньше мы черпали его в своей Божественности, но ведь после Ницше всем известно, что «Бог умер».

      Ну а теперь скажу о том же самом, но немного иначе. Давайте оглянемся в XIX век. Век, когда большинство мыслящих европейцев уже всерьез не относились к Богу, ходили в церковь по привычке. Но нельзя жить без веры. И на место христианской веры пришли разные квази-эрзацы, квазимифы, квазиидолы. Кто же занял место умершего христианского Бога? XIX век – это для нас важная точка отсчета, высшая точка модерна и капитализма. Это век, в котором то общество, которое зародилось в XVII веке и расцвело в XVIII веке (веке Просвещения и великих революций), достигло своей вершины.

      Какие мифы питали человека XIX века? Уже не вера в Бога, но вера в разум. Наиболее ярко это выражено у Гегеля: «Все действительное – разумно, все разумное – действительно». В мире и в человеке главное – разум. Разум всемогущ и всеблаг, тотален и активен!

      С верой в разум связана