Не такая, не такой. Ашира Хаан

бы не опозориться, а то Владу по ушам за незнание матчасти надавал, а сам…

      – Это ведь дженерик? Оригинал эпталиум?

      – Да, все верно.

      – А чем он не подходит? В той аптеке он должен быть. Ценой?

      – Вообще, да, он в два раза дороже, но сейчас и его бы купила… – Соня вздохнула. – Но маму от него тошнит.

      – Так это не вам! – выдохнул с облегчением. Лекарство я знал, и лечили им от очень неприятных состояний. – Кстати, да, я слышал, многие жалуются на тошноту. В дженериках используется другой тип наполнителя, поэтому они могут переноситься легче…

      – Вы врач? – спросила она с подозрением. Да что ж такое, что ни скажу – все не так!

      – Нет, я… фармацевт.

      В ответ я получил еще более недоверчивый взгляд и мысленно треснул себя по лбу. Фармацевт он! На «Хаммере». А вон на той красной «Ауди» впереди наверняка санитарка едет.

      – В общем, я советую попробовать другой дженерик – артелин, он с тем же составом, и у нас никогда не бывает с ним перебоев! – бодро закончил я. Палиться, так с музыкой.

      Но она не зацепилось за это «у нас». Просто достала телефон и записала название.

      – Спасибо большое, – и снова ничего не спросила. Ни про «у нас», ни про фармацевта. Ей вообще не интересно? И не смотрит на меня, старательно вглядываясь в оттенки серого пейзажей МКАДа.

      Как-то не привык, что женщины меня настолько демонстративно игнорируют.

      У меня самого не получалось толком на нее посмотреть. Ехали шустро, почти не застревая, от дороги отвлекался редко, только и ловил, что проблеск взгляда, поворот головы и то, как она что-то набирала в телефоне.

      Она вызывала у меня нездоровое какое-то умиление.

      Следующий раунд неловкого молчания прервала уже Соня – я слишком увлекся размышлениями, почему она так от меня шарахается.

      – Я даже не подозревала, какие просторные эти машины внутри. Как будто внутри они больше, чем снаружи.

      – Ну я большой, так что и машина мне нужна большая.

      – А мне больше нравятся такие маленькие машинки, – она показала на мелькнувшую в соседнем ряду «микру». – Уютные.

      – Вы и сама маленькая, а я в такую не помещусь.

      – Какая ж я маленькая, – почти весело хмыкнула Соня. – Я же толстая.

      Алярм! Алярм! Женщина говорит, что она толстая – нельзя такого допускать!

      – Конечно, маленькая! – отозвался убежденно. – Могу доказать.

      Я протянул к ней раскрытую ладонь, и Соня автоматическим каким-то детским жестом поднесла свою лапку к моей руке. Таких лапок в моей могло поместиться штуки четыре.

      Разница в размерах сразу бросалась в глаза.

      А вот то, что у нее на щеках вспыхнул румянец – я совершенно точно знаю, о чем она подумала в свете разговоров про размеры!

      Это любимый вопрос флиртующих со мной женщин.

      Но эта молчит, держится, не задает.

      Может, потому, что не флиртует со мной?

      Соня еще раз нервно посмотрела на экран телефона. Я тоже покосился на время:

      – Успеваем. Но если что –