Душа зла. Максим Шаттам

сохранять равновесие, Бролен расставил руки в стороны и наткнулся ладонью на дымоход старой печи. Он сразу же почувствовал, как под его рукой зашевелились мокрицы.

      – Все в порядке? – спросил Салиндро, посветив на Бролена.

      – Да, просто я терпеть не могу этих тварей, – проворчал Бролен, тряхнув рукой, стараясь сбросить с нее самых прилипчивых насекомых. Осторожно вытащив ногу из дыры, он ощупал лодыжку, дернувшись от боли.

      – Блин, я порезался.

      Теплая жидкость потекла у него между пальцев.

      – Мы уже почти на месте, она прямо за той стеной в глубине.

      Слушая Салиндро, Бролен вдруг понял, что они говорят шепотом, словно само место внушало им страх или какое-то особенное почтение.

      «Это действительно склеп», – подумал он.

      Они двигались дальше осторожным шагом, и доски скрипели под их ногами. В доме обитали целые колонии пауков. Бролен не помнил, чтобы он когда-либо раньше видел их так много в замкнутом пространстве. Стены были покрыты паутиной легчайшей ткани, колыхавшейся от ветра, и внутри нее быстро перемещались маленькие черные восьмилапые существа. Вероятно, здесь их была целая сотня. От крошечных до огромных, размером с блюдце. Они бегали по своим шелковым паутинам, подстерегая добычу, как голодные хищники. Бролен почувствовал, что ему стало трудно дышать: то ли из-за висевшей во мраке сырости, то ли ощущения, будто тысячи насекомых слегка касаются его, он почти видел, как они задевают его кожу. Чем дальше он шел вперед, тем большей благодарностью проникался к мальчику, обнаружившему тело. Да, тому действительно понадобилось долбаная порция смелости, чтобы забраться в эту ужасную могилу. И даже зная, что дети не всегда столь впечатлительны, как кажутся, он не испытывал облегчения. Лишь любопытство, смешанное с завораживающим страхом, могло заставить паренька настолько углубиться в темноту.

      Луч фонаря на мгновение замер, остановившись на оранжевом сгустке чего-то напоминающего лед. Продукт секреций рыжего гриба!

      Казалось, все мельчайшие детали обстановки расположились вокруг них таким образом, чтобы специально создать ощущение бесконечного хаоса; запах гниющей человеческой плоти явственно бил в нос.

      Пройдя мимо населенной насекомыми стены, Салиндро остановился и положил ладонь Бролену на плечо.

      – Зрелище не из приятных, – предупредил он бесцветным голосом.

      Луч света разрезал пыльный воздух и лег на пол прямо перед ними.

      Она лежала там.

      И над ней с жужжанием вились мухи.

      Тонкая полоска дневного света, просачивавшаяся между двух камней в стене, падала на ее голое бедро, словно стремясь подчеркнуть бледность холодной кожи. Несколько белых волосков виднелось на твердом мраморе ее ноги – неподвижных, застывших во времени.

      Луч фонаря поднялся выше.

      Совершенно обнаженная, она лежала посреди большого темного пятна на полу. Десятки мух вились вокруг отверстий ее тела, как естественного, так