Холодный разум. Анна Сергеевна Одувалова

мы трое – самые старшие и опытные. Ученики, которые окончили раньше нас, уже отправились в вольное плавание, но нужно будет их собрать. Думаю, многие захотят помочь магистру.

      «И столько же пожелают его утопить», – звучит в голове внутренний голос, и я не могу с ним не согласиться. Если Блэкфлай никому и ничего не сказал, значит, не доверял. Может, и нам не стоит выносить информацию за пределы этой комнаты? Она распространится и без нашего участия, если мы не сможем вытащить магистра в ближайшее время.

      – Но магистр был удивительным человеком, правильным, честным! – восклицает девушка, которая постоянно промакивает уголки глаз платочком с вензелем Блэкфлая. Еще одна влюбленная дурочка? Почему-то сегодня меня изрядно раздражают плохие копии меня в юности. Возможно, потому, что сама я никогда не питала иллюзий в отношении Мрака.

      – Блэкфлай уже несколько лет являлся сохроном, – припечатываю я. – Об этом скоро будут говорить все. Такая новость не останется не замеченной для Северных земель. Но сведения из общих источников – одно, а нам в этом замке может быть известно чуть больше. Вы жили бок о бок с ним и знаете его, как никто другой. И именно об этом я прошу вас не распространяться.

      – Но человек не может быть сохроном… – подает кто-то робкий голос.

      – Ты врешь! Все врешь! – шипит Эбигейль. – Он умный и честный маг. Всегда на стороне добра! А ты пытаешься очернить его имя!

      – Эбигейль, Блэкфлай вроде как еще не умер, – обрывает ее Дафна. – Успокойся и признай наконец: он лучше всех управляется с темной материей. Или ты забыла? И любит риск и эксперименты. Блэкфлай – адреналиновый маньяк. Вы этого не замечали? Живя с ним бок о бок, считая себя влюбленными в него, не замечали, что он всегда ищет такие занятия, которые могут его убить, и тащится от этого. А то, что вокруг замка последние пять лет бродят толпы нежити, не настораживает? Мы истребляем их пачками, а они снова идут сюда, словно это место притягивает их как магнит.

      – Это Блэкфлай притягивает их. Точнее, демонические сущности, которые он носит в себе.

      – Но почему ты ничего не сказала? – потрясенно интересуется Кэвин.

      – Потому что ты, слепой идиот, должен был заметить это первым, но вечно боялся поднять глаза от пола! Дайане хватило пары недель, чтобы разобраться в ситуации. Или ты спрашиваешь, почему я его не сдала?

      Кэвин молчит, но я вижу, как напрягается его шея. Он злится на справедливые упреки или действительно не понимает, почему она не сдала учителя? Дафна тоже замечает напряжение и добавляет:

      – Я не хотела вникать в сложности его взаимоотношений с темной материей. Узнала случайно, но посчитала, что Блэкфлай умнее любого из нас. Если кто и способен справиться с таким состоянием – это он. И у меня нет права привлекать третьих лиц. Если Блэкфлай решил стать сохроном, значит, во‐первых, не было другого выхода, а во‐вторых, он был уверен, что справится. Иначе никогда бы не допустил подобного. Но, возможно, мне стоило с ним поговорить, – нехотя признается она. – Я не самая лучшая и внимательная ученица. Хотя… ты, Кэвин, ничего не заподозрил, даже