Плевать мне на игру. Сергей Пефтеев

драку в клубе, когда он, пытаясь навалять мне, сломал руку о стену?

      – Да. Ты ещё тогда лапал и даже целовал его жену. Постой. Так ты знал, что она его жена? И специально подкатил к ней, чтобы прилюдно опозорить его и вывести из себя?

      – А ты как думал? Игра существует не только в цифрах виртуального мира. Игра – это сама жизнь. То, как мы ведём себя и влияем на чужие поступки.

      – Как мерзко, – с каменным лицом проронила Оливия. – Я бы ещё послушала о ваших коварных планах и грязных делишках, но мне пора забирать сына из школы. Турнир турниром, а семья превыше всего.

      – Серьезно, ты даже не пойдёшь с нами отметить? – развёл руками Маркус.

      – А мы планировали отмечать? – незаинтересованно протянул Ник. – Лично мне пить нельзя. Алкоголь убивает стволовые клетки мозга и не даёт восстановиться когнитивным функциям, а ты знаешь, как они важны в бою. А вот от тортика, к примеру «Наполеона», я бы не отказался.

      – Да бросьте. Нельзя быть такими занудами. Мы же стали лучшей командой столетия! Мы обязаны это обмыть!

      – Прости, не могу. Ребёнок ждёт, – отнекивалась Оливия. – Давай на следующей неделе. Скажем, в день между воскресеньем и понедельником.

      Маркус несколько минут листал календарь на наручных часах, но так и не смог отыскать такой день. К моменту, когда он собирался возмутиться, Оливия уже покинула комнату.

      – Знаешь, что может быть лучше выпивки в тухлом баре? – спросил Ник, скорчив гримасу, которую так не любил Маркус.

      – Прошу, убери эту морду с лица, – Маркус прикрыл рукой глаза. – Ты так похож на одного из Знати.

      – Чёрт тебя дери! Я же просил не сравнивать меня с этими ублюдками! – закричал, вскочив с кресла, Ник.

      Больше всего на свете он ненавидел монархов и всех тех, кто им служит.

      – Прости. Ляпнул, не подумав, но рожа у тебя действительно жуткая. Такая злобная и одновременно высокомерная.

      – И ты меня тоже прости. – Ник вернулся в кресло, там он чувствовал себя намного комфортнее. – Зачастую я хладнокровен и спокоен, но когда речь идёт о тех выродках, из-за которых я лишился семьи и стал рабом на обувной фабрике, мозг словно перегревается и выдаёт ошибку. Те дни… Я бы предпочёл вовсе не вспоминать их. Пятнадцатичасовой рабочий день. Всего один перерыв, чтобы сходить в туалет. Какая-то дрянь, сделанная из зелёного порошка, вместо еды. Поверь, хуже воспоминаний быть не может.

      – Понимаю и полностью поддерживаю тебя, и именно поэтому прошу не корчить такую рожу. Но забудем о прошлом и вернёмся к планам на вечер. Мы с тобой взошли на вершину и заработали целое состояние, как будем это отмечать?

      – Будем тратить, – коротко ответил Ник. – Оружие у тебя при себе?

      – Неужели ты хочешь отметить нашу победу поездкой на склад?

      – Да. Хочу купить еды для детей и уладить некие разногласии с Папашей.

      – Разногласия с Папашей?! Да он нас в миг в банки закатает.

      – Если не хочешь, можешь не идти. Я и без саппорта справлюсь.

      – Ну