(Не)твоя тайна, или Разбуди мою страсть. Вероника Касс

одиннадцать ночи, как ты думаешь?

      Я присела на высокий стул у барной стойки и, закинув ноги на соседний, чтобы было удобнее, начала допрос.

      – Где жена твоя?

      – В Китае.

      – Я же серьезно спрашиваю, – показательно надула губы, как будто Калинин мог разглядеть мое выражение лица, несмотря на разделяющие нас тысячи километров.

      – И я серьезно, Вик, – тяжело вздохнул Роман и чем-то звякнул. Неужели тоже кофе решил попить? – Уже неделю как забрала детей и свалила.

      – Ты меня сейчас пугаешь.

      – Я сам себя пугаю, Иванова. Знаешь, как похудел, даже шоколадки не радуют.

      – Ро-о-о-ома, уж никогда не поверю, что Елизавета Алексеевна допустила бы твое похудение. Колись давай! Где твоя жена?

      – Говорю же, в Китае. Школа, в которой она преподает, какой-то тур устроила. Пятнадцать детей, включая наших, и три преподавателя поехали практиковать китайский.

      – А тебе нельзя, – наигранно вздохнула, сдерживая смех, – вояка ты наш. Когда тебе уже на пенсию?

      – Ну, минималка уже есть, но это же так, Вик, несерьезно. Рассказывай лучше, как у вас дела.

      – Ром, я тебе не за этим звонила.

      – Ну ты как бы могла и сделать вид, я тебе специально шанс давал, – рассмеялся Калинин в трубку.

      Я провела пальчиком по краю чашки, набираясь смелости.

      – Ты помнишь Самойлова?

      – Вета? – настороженно спросил Роман. Я настолько явно представила его перед собой, что увидела хмуро сведенные брови и вечную складочку между ними.

      – Да, начальника Калинды.

      – Ну он давно не начальник Калинды, он потом, после учебы в Москве, звезды получил, и его поставили в Кастрюлино командиром. Там он, кстати, и закончил служить года три назад. А что, Вик?

      – Почему закончил? Разве он настолько взрослый? Я думала, что он младше.

      – У него там что-то с отцом было. Вот он и уехал – бизнес семейный принимать.

      – Бизнес?

      – Да, Вет не из простых был. Но никогда об этом особо не трепался.

      – Понятно, – отстраненно произнесла я и, спустив ноги с соседнего стула, а затем и спрыгнув на кафельный пол, пошла в коридор. Именно там, на тумбе для обуви, лежал мой контракт на рабство. Именно такая надпись сейчас мигала неоновой вывеской на нем – в моем воображении.

      – Что тебе понятно, Вик?

      – Что я вляпалась, очень так хорошо вляпалась, Рома. И теперь думаю, как бы выплыть и не подпалить свой рыжий хвост.

      – Ты опять стала рыжей ведомой? И в какое дерьмо ты там вляпалась? Давай я тестю позвоню. Дядя Толя мигом все решит. Хотя, подожди-ка… – Ну вот, а я так надеялась, что он забудет про Самойлова. – При чём тут Вет?

      Зажала плечом телефон и взяла в руки тяжеленный договор.

      – Он мой заказчик. Ремонт в крутой квартире желает.

      В динамике трубки образовалась мертвая тишина.

      – Ром! Нечего меня пугать! Чего молчишь?

      Я прошла в спальню вместе со своей ношей, совершенно позабыв о кофе, который, должно быть, уже