Серебро ночи. Примум. Книга 3. Татьяна Герцик

его от неприятных раздумий, перед ним внезапно закружил ворон, громко каркая, будто о чем-то предупреждая. Феррун удивился. Что бы это значило? Неужто впереди может быть что-то опасное? Но откуда взялась эта настырная птица?

      К его возмущению, ворон нагло уселся на его плече, цепко ухватившись за плотную ткань камзола острыми когтями. Через металлическую кольчугу когти не ощущались, но Ферруну все равно было неприятно. К тому же от птицы остро несло падалью. Он хотел было сбросить его, но тут в голову пришла мысль о Стройном Кипарисе. Неужто тот решил отправить с ним ворона, исправляя свой промах?

      Воронов Феррун не любил еще в бытность свою в замке Контрарио, но решил посмотреть, что будет дальше. Сморщив нос и отвернувшись в сторону, спросил:

      – И что там впереди? Засада?

      Потоптавшись на его плече, ворон что-то быстро прощелкал. Ничего не поняв, Феррун с завистью вспомнил Амирель, для которой общение с такими тварями было обыденностью. Принялся дотошно расспрашивать обеспокоенную птицу:

      – Мне можно ехать прямо? – и он указал рукой направление.

      Ворон запрыгал на плече, возмущенно каркая.

      – Понял, вперед нельзя. А туда? – он показал налево и ворон снова негодующе затанцевал. Феррун укоризненно качнул головой и велел: – Давай-ка ты лети вперед и показывай мне дорогу, – он согнал ворона с плеча, – а то объяснять, куда мне можно, а куда нельзя, у тебя не получается.

      Птица взлетела, тяжело взмахнув черными крыльями. Ферруну показалось, что недовольно, но с чего бы? Не думала же милая птичка, что так и будет с удобствами всю дорогу ехать у него на плече?

      Ворон поднялся довольно высоко, но Феррун видел его так четко, будто тот находился у него над головой. Ехать по его указке не торопился, гадая, стоит или нет доверять такому ненадежному проводнику.

      Уничтожая его сомнения, на горизонте появились пока еще едва заметные клубы пыли, такие, что оставляет за собой скачущая по степи огромная конница.

      Вперед ему ехать нельзя, ворон прав. Глянув направо, Феррун заметил высокий старый дуб, направил к нему Агфе. Та во всю прыть подлетела к дереву, он ловко ухватился одной рукой за толстый нижний сук и оказался на дереве. Перепрыгивая с ветки на ветку, добрался почти до самой вершины и принялся осматривать окрестности.

      Тучи пыли на горизонте приблизились, вырисовывая под ними орды скачущих на запад южаков. Сверкали на солнце кривые сабли, развевались на ветру хвосты корсаков на высоких шапках, лоснились шкуры мохнатых коней. И до самого горизонта степь была покрыта готовыми к сражениям воинами.

      А ведь это лишь малая часть вражеского войска. Эта, похоже, шла на Фарминию. Феррун зло выругался. Ненадолго же хватило устроенного им переполоха. Может, стоит вмешаться? Он сжал рукоять меча, ощутил запевшую в сердце кровь, и резко выдохнул. Нельзя, хотя и отчаянно хочется: стрел у него почти не осталось, а с одним мечом много врагов не положить. И не стоит забывать про шаманов.

      Подтверждая его слова, на