Разбитое сердце королевы Марго. Екатерина Лесина

сколько всяких ядов есть…

      – И те, которые нельзя обнаружить?

      – Почему… можно, но надо знать, что ищешь… да и помимо ядов имеются способы…

      – Проклятье. Мне говорили о проклятье. Но я не верю.

      – В проклятье?

      – Да. – Она села прямо. И руки сложила на коленях, и подбородок задрала, точно самим этим неверием бросая вызов ему, Далматову. – Это как-то… не знаю. Я рациональный человек. Не пытайтесь меня переубедить…

      – Не буду.

      – Хорошо. – Илье показалось, что произнесла она это с нескрываемым облегчением. И вправду боялась, что Далматов станет ее переубеждать? Будто ему заняться больше нечем. – Но… если по порядку. Где-то за месяц до… смерти мне позвонил Олег. Попросил о встрече. Я… я не сразу согласилась. Была обижена и… и не думала, что от этой встречи будет толк. Знаете, такое вот… вроде бы и перегорело уже, заживать начало, а тут опять… по старой ране да солью. Но он просил. И голос был такой вот… уставший донельзя.

      Ольга вновь встала.

      – Кофе будете? Я только его и могу… хоть как-то держит. Наверное, надо обратиться к специалисту, пусть выпишет таблетки… это такое искушение, словами не передать. Выпить таблетку и стать счастливым.

      – Давайте я вам лучше чаю заварю. – Далматов взялся за саквояж. – Счастья не обещаю, но поспите нормально. Вы ведь давно нормально не спали?

      Она не стала возражать.

      – Человек, долгое время лишенный сна, теряет и способность мыслить здраво. Не говоря уже об адекватной оценке реальности. Вы как врач должны понимать это.

      – Я гастроэнтеролог.

      – Думаете, гастроэнтерологи устроены иначе, чем обыкновенные люди?

      Не ответила. Она молча следила за его манипуляциями, и Далматов не мог отрешиться от ощущения, что эта женщина просто-напросто его не видит.

      – Значит, вы все-таки согласились на встречу?

      Он смешивал травы в фарфоровом заварочном чайнике.

      Чабрец. И мята. Мята резкая, хорошо маскирует неприятные запахи… а ромашка перебьет горечь.

      – Согласилась… я никогда не умела ему отказать. Он… пришел… знаете, я почему-то ждала, что он будет просить прощения. Или попросится… наверное, все бывшие жены втайне мечтают, что муж раскается и вернется… но он… он выглядел неплохо. Моложавый… молодящийся… некоторые молодящиеся мужчины смотрятся жалко, но не Олег. Я себя рядом с ним ощутила старой.

      Чайник закипел.

      И не дело это – травы кипятком заливать, да только возиться по правилам нет ни желания, ни времени. Сойдет и так, главное, добавку правильно рассчитать.

      – Он сказал, что хорошо выгляжу… вежливая ложь. А потом… потом, что сходит с ума.

      Заломленные руки.

      И взгляд растерянный.

      – Держите. – Далматов протянул чашку. Три капли прозрачного раствора, горького с неприятным запахом, но она не почувствует. – Погодите. Чай горячий.

      – Да, конечно…

      – Что именно