Прикосновение разрушения. Скарлетт Сент-Клэр

, что утонет, когда ей на помощь пришел Гермес.

      Все это отнюдь не порадовало Аида, но он отнес ее к себе во дворец и залечил раны. Позже она узнала, что трупы в реке были древними мертвецами, прибывшими в подземное царство без монеты, чтобы заплатить Харону. Приговоренные навечно оставаться в реке, они стали одним из многочисленных способов Аида защитить границы своего царства – от живых, что хотели в него проникнуть, и мертвых, что хотели его покинуть.

      Хотя Персефона чувствовала себя неуютно рядом с рекой, пейзаж вокруг был прекрасен. Стикс тянулся на мили, соединяясь с горизонтом, который оттеняли мрачные горы. Берега были усеяны белыми нарциссами, что горели на темной поверхности подобно белому огню. Напротив гор, у горизонта, виднелся дворец Аида, башни которого устремлялись в небо, словно острые концы его обсидиановой короны.

      Рядом с богиней шла Юри, молодая девушка с густыми длинными кудрявыми волосами и оливковой кожей. На ней были розовые одежды и кожаные сандалии – этот ансамбль ярко выделялся на фоне мрачных гор и черной воды. Юри и Персефона быстро подружились и часто вместе отправлялись на прогулки по долине Асфодель, но сегодня Персефона убедила девушку отклониться от их привычного маршрута.

      Она взглянула на спутницу, с которой шла под руку, и спросила:

      – Как давно ты здесь, Юри?

      Персефона догадывалась, что душа провела здесь уже немало времени, судя по традиционному пеплосу, в который та была одета.

      Тонкие брови Юри сошлись на переносице.

      – Я не знаю. Давно.

      – А ты помнишь, каким было подземное царство, когда ты здесь оказалась?

      Персефоне хотелось задать множество вопросов о том, каким подземное царство было в античности – та его версия по-прежнему тяготила Аида, заставляла стыдиться и чувствовать себя недостойным людского почитания и хвалы.

      – Да. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь забыть, – она неловко рассмеялась. – Оно было совсем другим.

      – Расскажи мне, – попросила Персефона. Несмотря на интерес к прошлому Аида и истории подземного царства, она не могла отрицать, что в глубине души боялась услышать правду.

      Что, если ей не понравится то, что она узнает?

      – Подземное царство было… унылым. Здесь не было ничего. Мы все бесцветные, в тесноте. Не было ни дня, ни ночи, только монотонная серость, и мы существовали в ней.

      Значит, они и правда были тенями – тенью самих себя.

      Когда Персефона впервые оказалась в подземном царстве, Аид привел ее в сад. Она была ужасно зла на него. Он бросил ей вызов – богиня должна была создать жизнь в подземном царстве после того, как проиграла ему в покер. Она не осознавала, к каким последствиям приведет ее приглашение сыграть, не понимала, что Аид согласился присоединиться к ней, чтобы связать контрактом. Озвученные им условия привели ее в еще большую ярость, когда она увидела его сад – роскошный оазис с яркими цветами и ивами. Потом он признался ей, что это иллюзия. Под раскинутыми им чарами оставалась все та же земля из пепла и огня.

      – Звучит как наказание, – произнесла Персефона, размышляя над тем, насколько ужасно такое бесцельное существование.

      Юри слабо улыбнулась и пожала плечами.

      – Это был наш приговор за то, что мы жили заурядной жизнью.

      Персефона поморщилась. Она знала, что в древние времена лишь герои могли ожидать эйфористического пребывания в подземном царстве.

      – Из-за чего все изменилось?

      – Я точно не знаю. Ходили слухи, что смертная, которую любил Аид, умерла и отправилась сюда.

      Персефона нахмурилась. Она задалась вопросом, было ли это хоть отчасти правдиво, учитывая, что подобная перемена произошла с Аидом и после того, как она написала о его сделках со смертными. Его так вдохновила ее критика, что он дал старт проекту «Алкион», включавшему в себя создание современного реабилитационного центра, который должен был оказывать бесплатную помощь смертным, страдающим от всех видов зависимостей.

      Ее вдруг охватило неприятное чувство, которое быстро распространилось по всему телу словно чума. Что, если она была не единственной любовницей, вдохновлявшей Аида?

      Юри продолжила:

      – Я склонна думать, что он просто… решил измениться. Лорд Аид наблюдает за миром. Когда в нем стало меньше хаоса, вместе с ним изменилось и подземное царство.

      Едва ли все было так просто. Персефона пыталась разговорить Аида, но он избегал этой темы. И теперь она спрашивала себя, может ли его молчание быть связано не столько с чувством вины, сколько с желанием сохранить в секрете подробности его прошлых романов? Ее мысли метались, подняв в ней волну неуверенности и сомнений. Скольких женщин любил Аид? Остались ли у него чувства к кому-то из них? Приводил ли он их в постель, что теперь делил с ней?

      От этой мысли у нее все сжалось внутри. К счастью, ее отвлекла группа душ, стоящих на пирсе у реки.

      Персефона остановилась и кивнула в сторону толпы:

      – Кто это, Юри?

      – Новые