Три цветка Индонезии. Влада Ольховская

страшно, одиноко и обидно. Ей почему-то показалось, что если стараться достаточно усердно, все обязательно получится.

      Не вышло. Жизнь – не сценарий голливудского фильма, на одном энтузиазме далеко не уедешь. Схватка с дверью была выиграна, по большому счету, дверью. Алиса в итоге сжалась в комок на полу, прижимая к груди поврежденную руку. Такой ее и нашел утром Женя – заплаканной, среди высохших кровавых разводов.

      Он испугался за нее, искренне, это было видно. Но… все равно не выпустил. Он мягко упрекал ее, отвел за стол, перебинтовал руку и кое-как закрепил импровизированной шиной палец. Алиса подозревала, что неправильно и это ей еще аукнется, однако сопротивляться и что-то исправлять не было сил. Она равнодушно наблюдала, как он замывает кровь на полу и двери. Алиса чувствовала себя вымотанной и приговоренной.

      Силы вернулись через пару дней, но боль в заживающих пальцах намекнула, что биться головой о безжалостное дерево – сомнительная затея. Алиса напомнила себе, что физически она, может, и стала слабее, но разум все еще на ее стороне. Тот, который позволил ей допустить немало ошибок – но который обеспечил все ее победы. Ей нужно было думать, анализировать ситуацию и через это, возможно, спастись.

      Она так и не поняла, что произошло с Женей. Алиса могла лишь отметить, что не было в его перевоплощении ничего внезапного, неладное творилось с ним уже давно, и она даже замечала это, просто отказывалась воспринимать ситуацию всерьез. Ей казалось: если он попадет в настоящую беду, он поделится с ней, обязательно! А получилось вот как…

      Она пыталась его разговорить. Женя ведь по-прежнему заходил к ней, приносил еду, но из подвала никогда не выпускал. Алиса сделала вид, что смирилась, она больше не устраивала драки, она выполняла все его распоряжения. В награду она получала общество Жени и долгие разговоры с ним, которые делали ее одиночество не таким угнетающим.

      – Это ведь из-за того дела, да? – осторожно допытывалась она. – Из-за той страшной истории?

      – Да, – он всегда отводил взгляд, когда она говорила об этом.

      – Расскажи мне.

      – Не нужно тебе это знать.

      – Почему? Думаешь, станет хуже? Так я ведь никому не расскажу!

      – Я понимаю, прозвучит странно, но… Есть знание, которое несет угрозу. Плохо уже то, что знаю я, поэтому мы и оказались в такой ситуации. Но я все исправлю! Ты потерпи чуть-чуть, умоляю…

      Он действительно вел какую-то битву – и проигрывал. Это несложно было заметить. С каждым днем Женя выглядел все хуже, он определенно мало спал и забывал поесть, он похудел, он казался больным. Изоляция, в которой оказалась Алиса, уже была опасна. Но изоляция с человеком, который постепенно теряет рассудок, оказалась совсем уж угнетающей.

      Смирившись с тем, что она не узнает всю правду, Алиса попробовала сыграть на отцовских чувствах. Женя не сомневался, что ребенок от него, и ребенка этого он, несомненно, любил. Алиса пыталась доказать, что ей нельзя проводить последние месяцы беременности в таких условиях – и уж тем более рожать прямо на полу!

      Вот