Мурад. Мой любимый враг. Лила Каттен

предложении в горле стало так больно, но я сдержала эмоции.

      – Поди в кабинет хозяина, он тебе расскажет.

      Вот этого я хотела избежать, потому что мне стыдно, а еще страшно, ведь он был готов убить меня вчера, вдруг сейчас снова разозлится?

      Домработница показала мне дверь, и я постучала. Хуже ведь не может быть, так?

      От грозного «войдите» я задержала дыхание, но ручку все же опустила вниз.

      Внутри было темно. Очень темно, едва различала предметы и не могла понять, где он находится.

      Я словно очутилась в том подвале. Захотела уже уйти отсюда, но внезапно лампа на столе включилась, осветила кабинет, а мужчина сидел за столом, глянул на меня зло и тут же отвернулся.

      – Здравствуйте, – только и смогла произнести.

      «Почему он злится на меня? Я же ничего не сделала.»

      – Ты изучала английский в школе? Или немецкий? – неожиданно спросил он.

      – Эээ… да. То есть и тот, и тот.

      – Какой лучше знаешь?

      – Ну, английский, он нравится больше. А немецкий…

      – Достаточно, – перебил и уставился в бумаги, а я продолжила стоять на месте в ожидании не пойми чего.

      Бегло осмотрела комнату, которая была в темных тонах.

      «Красиво, стильно», – отметила я про себя.

      – Завтра, полетишь в Англию. Там будешь доучиваться в школе для девочек. Три года. Дальше будет видно.

      – Что? Но… почему туда? Я же… кто это решил?

      – Не хочешь, тогда за тобой приедет машина. Детский дом. Питерский или Московский?

      – Но…

      – Думала, что с тобой будут сюсюкаться? – он медленно поднимает голову и тьма глаз убивает. Они больше не светятся, как тогда, когда я увидела его впервые. Даже лампа с холодным светом.

      – Нет, не думала, – опускаю голову. – И что родителей убьют не думала, и что окажусь тут не думала, – глаза застилала влага и ее было очень много, у меня начинается истерика. – А еще, что меня отправят на конец страны, не думала, я ни о чем не думала. Я просто училась и старалась быть хорошей дочерью. Я делала все, что мне говорили. Я ни о чем не думала, я просто жила…

      Закрыла руками лицо и рыдала. Как и полагается ребенку. Я рыдала, но, как и раньше, меня не обнимали заботливые руки.

      Я таковых не знала никогда.

      Ни от мамы, ни от отца я не получала ничего подобного, вот и сейчас вокруг лишь холодный воздух, но я и не жду сожалений от других… я привыкла находить утешение в тишине. Сама с собой…

      Немного успокоившись, вытерла рукавом глаза и громко пошмыгала носом, я посмотрела туда, где сидел мужчина, но его там не оказалось.

      Он стоял возле окна, повернувшись спиной ко мне.

      – Простите.

      – Что ты решила? – без нотки сочувствия, но я все равно буду благодарна ему, что он спас меня.

      – Не хочу в детский дом.

      – Завтра утром с Зоей Романовной отправишься покупать вещи. Только строгие и закрытые, никаких мини и всякого… – он замолчал на миг. – Ты меня услышала?

      Почему-то мне не пришло и в голову ему возразить. Это матери