Кому это надо. Наталья Никольская

водку допьет!

      Я решительно налила и себе рюмку. После выпитого злость моя постепенно стала улетучиваться, а по телу растекалось знакомое приятное тепло.

      Ладно, в конце концов, бог с ней, с этой Катей! Что с нее взять? Живет с бабкой, наверняка на какой-нибудь пролетарской окраине, какое там может быть воспитание?

      И пьет вон как! Даже не пьянеет!

      – Твой-то куда уперся? – спросила она, кивая на дверь.

      Я поняла, что она имеет в виду Дрюню.

      – Домой, к жене, куда же еще, – пожала я плечами.

      – Так он, значит, тебе не муж, – сделала она глубокомысленный вывод.

      – Еще чего не хватало! – ужаснулась я.

      – Понятно, е…рь, – кивнула Катя.

      Меня аж в жар бросило от такого эпитета, и я уже даже чуть было не начала оправдываться перед этой малолеткой и объяснять ей чуть своих отношений с Дрюней, как вдруг заметила, что выпитые на голодный желудок несколько рюмок все-таки подействовали на девчонку. В глазах ее повисла пьяная пелена, взгляд стал печальным. Ее уже не интересовали мои отношения с Мурашовым, она вообще, казалось, забыла о его существовании. Катя посмотрела на меня мутным взглядом и вдруг сказала:

      – Меня вообще-то скоро убьют!

      – Ну что ты говоришь? – попыталась я ее успокоить, – Мишка, что ли? Да такие, как он, только пугать и способны! Не стоит к его угрозам относиться всерьез.

      – Если бы Мишка, – вздохнула она.

      – А кто же еще?

      – Да я… Я в такое дело влезла… – она наклонилась к моему уху. – Если выгорит – бабок можно огрести – закачаешься! Правда, опасно это. Ну, кто не рискует, тот – сама знаешь! Мишка! Можно подумать, у меня только Мишка! У меня, между прочим, такой папик есть – закачаешься! Кешенька!

      Я чувствовала, что меня и так уже качает, но Катю словно прорвало:

      – Он богатый, не то, что этот дурень. Только с ним трудно…

      – В каком смысле?

      – Да он вечно уровень требует! – презрительно сказала она.

      – В каком смысле? – не поняла я.

      – В смысле, чтобы я вела себя как воспитанная дама, с которой не стыдно показаться в обществе! – манерно ломая голос, видимо, копируя своего «папика», пояснила Катя. – В ресторан поведет – так начинает нудеть: не так сидишь, не так ешь, нужно уметь пользоваться столовыми приборами… Плевать я хотела на его столовые приборы! Я ем, как мне удобно. А тут приходится мажорную даму из себя изображать. Я уж по-всякому научилась себя вести, и если где надо, могу за такую мадам сойти – закачаешься!

      Мой дом она, видимо, не считала тем местом, где следует хотя бы изображать хорошие манеры.

      – Надоело! – продолжала Катя. – И бросить его не могу. Во-первых, бабки дает, во-вторых, не отпустит. Он меня убьет просто!

      Девочка, похоже, с завышенной самооценкой, – усмехнулась я про себя. – Тот убьет, этот убьет… А скорее всего, оба же ее сами и бросят.

      – Тогда зачем тебе с ним расставаться? – спросила я. – Если он такой богатый?

      – Так у меня новый мальчик есть! – хвастливо сказала Катя. – Знаешь, какой? Закачаешься!

      Я