Любовница авторитета. Владимир Колычев

как наказать несговорчивого бизнесмена.

      – А если Алферов откажется от проекта? Отфутболит его, и все дела, – предположил Лукомор.

      – Он от этого еще больше потеряет… Для начала ты бы мог сам с ним поговорить.

      Лукомор кивнул. Поговорить – можно. Даже нужно, если Даша так считает. А если Алферов его разозлит, можно и наехать…

      – Заметано… Как насчет поужинать вместе?

      – Не сегодня, – виновато, но без раскаяния улыбнулась Семенова.

      – Есть тема для интересного разговора.

      У Даши едва заметно дернулась щека. Лукомор действительно мог предложить содержательный разговор на деловую тему, но ей-то известно, к чему он все сведет. И она уже не сможет ему отказать, потому что приняла приглашение на ужин. Так уж у них заведено – сначала ужин при свечах, затем постель. А ей это не очень нравится. Устает она сильно, до предела выматывается. Такая уж она женщина, если что-то делает, то с полной самоотдачей…

      У Лукомора уже возникала мысль: может, жениться на ней? Тогда и уламывать ее не придется. А она как раз та женщина, которая нужна ему по-настоящему. Но Лукомор однажды уже был женат, и лучше не вспоминать, чем все это закончилось…

      – Завтра?

      – Я подумаю.

      Даша действительно задумалась, взвешивая «за» и «против». И в этот момент к Лукомору подошел Штрих.

      – Максипес подъехал, – тихо, над ухом прозвучал его гнусоватый с хрипотцой голос.

      – Нет меня, – скривился Лукомор.

      Он хорошо помнил, как мент Одинцов получил свою кличку. Года три назад это было, Лукомор тогда очень сильно обидел ментов. Штрих тогда с ним был, Гасан и Блин. Ехали в машине, а их гаишники остановили. Обоих ментов разоружили, а на одного еще и помочились. После этого мусора на уши встали, уголовное дело возбудили, но прокурору завезли толстый конверт, и все спустили на тормозах. А через неделю Лукомора и Штриха взяли за жабры. Одинцов это устроил. Прямо среди бела дня, на людях ткнул его носом в грязь. И еще пакетик с кокаином изъял – при понятых, все как положено. Как это ни смешно, подлога никакого не было, Лукомор на самом деле держал на кармане пакет с дурью. Настроение плохое было, вмазаться захотелось… И Одинцов как будто знал это. А мужик он крутой, хватка у него железная.

      Он тогда и Лукомора, и Штриха на землю положил. Это была уже их не первая встреча. И с кем дело имеют, они знали. Да и как зовут Одинцова, Штриху было известно. «Максипес, падла! Пес поганый!». Так он тогда выругался. Одинцов, казалось, даже не услышал его, но Штрих почти два месяца провел под следствием. Лукомор отмазался, а начальника его охраны менты мариновали еще долго…

      – Он знает, что ты здесь, – покачал головой Штрих.

      И выразительно потер переносицу. Максипес – мужик спокойный, непробиваемый, но все-таки его можно вывести из себя. Пару лет назад Штриху это удалось. А рука у Одинцова тяжелая…

      – Ты же знаешь, этот сучий хвост не отвяжется, – утвердил Штрих.

      – Ну, хорошо.

      – Я пойду? – поднимаясь со своего места, как о чем-то уже решенном