Политическая наука №4/2011 г. Региональное измерение политического процесса. Ростислав Туровский

далеко от российской политической регионалистики. «Региональная наука» обычно понимается на Западе в двух своих версиях. Во-первых, как междисциплинарный диалог представителей различных социальных наук, занимающихся так или иначе региональными исследованиями и сравнениями (задачу организации такого диалога ставит перед собой Международная ассоциация региональной науки). Но сам по себе этот диалог не создает новую науку, а только способствует обмену знаниями. Во-вторых, как разновидность региональной экономики, где региональный анализ проводится, как правило, на основе количественных методов, где внимание уделяется пространственным особенностям экономики и территориальному планированию, формированию городских и региональных экономических систем [Изард, 1966]. Это направление возникло в США и связывается с именем У. Изарда, основателя Международной ассоциации региональной науки в 1954 г. Но в данном случае региональная наука – это экономическая регионалистика, а совсем не политическая, и ее методы политической регионалистике в основном не подходят.

      Наиболее близким аналогом политической регионалистики из числа устоявшихся научных направлений с определенными оговорками может считаться политическая география, с которой у политической регионалистики существует множество пересечений [см. Туровский, 1999; Колосов, Мироненко, 2001; Elazar, 1999; Jones, Jones, Woods, 2004]. В теории любое политическое явление в его пространственном измерении может оказаться предметом политической географии. Власть и политика, соотнесенные с пространством, территорией, местом, исследуемые в связи с их локализацией и межрегиональными различиями, изучаются именно политической географией. Для западной науки такое понимание политической географии является широко распространенным и естественным.

      В то же время политическая география и политическая регионалистика не являются синонимами. Одна из причин различий между ними связана с тем, что политическая регионалистика исторически возникла в России как политологическая субдисциплина, а не географическая, и потому в большей степени использует методы политологии и социологии, добавляя к ним методы географические. Другая причина в том, что в реальности политическая география при всем потенциале в очень разной степени использовала свои возможности на разных научных направлениях.

      Остановимся на второй причине подробнее. Для политической географии особенно большое значение имеет исследование физического пространства с точки зрения его делимитации, проведения и прохождения в нем определенных границ, причем не только политико-административных. Также традиционно физическое пространство понимается политической географией как стимул и как ограничение для политической активности, что, в частности, привело к развитию геополитики, к изучению государства с точки зрения его границ и экспансии.

      В последние десятилетия для политической географии важными стали новые темы, являющиеся притом реакцией на старые. Политическая география стала интересоваться не столько политическими