Год козла отпущения. Татьяна Луганцева

патологоанатом. – Она в разрезе знаешь как выглядит? У непьющих людей такая розовая, словно губка для мытья здоровеньких, розовощеких карапузов. А печень пьющего человека похожа на уголек, который достали из печи, – плотная, темная, так сурово смотрит на тебя и словно спрашивает: «Ну, понял, что мне довелось пережить и как адски поработать?»

      Яна от неожиданности чуть не открыла рот.

      – Ничего себе мысли у тебя… – протянула она.

      – Нет, ты не думай, с ума я не сошел. Просто работа такая – поговорить не с кем, вот и лезут всякие мысли в голову. Развлекаюсь, так сказать, как могу. – И Анатолий, улыбаясь, разлил водку.

      – И алкоголь помогает?

      – А как же? Конечно! Смотри, какая холодненькая, прямо из холодильничка нашего.

      Яна подавила приступ тошноты, стараясь не думать, что, а точнее, кто еще может находиться в этом холодильнике.

      – Я не могу без закуски, – сказала она.

      – Сейчас принесу из холодильника.

      – Нет! – закричала Яна.

      Анатолий остановился.

      – Постой! Ты о чем подумала? Да это холодильники для нас, для сотрудников…

      Но Яна продолжала с недоверием смотреть на него.

      – Ну, хорошо! Там еще некоторые медикаменты лежат, и все. Трупов нет. Может, хочешь проверить? – спросил патологоанатом.

      – Нет-нет, – поспешно ответила Яна. – Я лучше здесь подожду.

      В душе она злорадствовала, представляя, как Карл сейчас ищет ее и переживает, что она так категорично не хочет его больше видеть. И мысль, что ему это неприятно и он, может быть, даже страдает, доставила ей несказанное удовольствие.

      Анатолий вернулся, неся на тарелке бутерброды с колбасой и творожные сырки.

      – Так сказать, чем богаты…

      После этого они выпили, Яна еще долго ощущала обжигающий вкус спирта во рту и горле.

      – А я недавно коньяк пила, – вдруг вспомнила она про ресторан.

      – Везет тебе, – по-своему отреагировал патологоанатом.

      Они выпили еще, а затем Анатолий обработал ей рану антисептиком.

      – Хорошо бы несколько шовчиков наложить, – сказал он, внимательно рассматривая рану. – Но этого я не сделаю.

      – А если не накладывать?

      – Тоже заживет, но будет заметнее. А ты же женщина видная, руки нежные.

      – Ой, вот только этого не надо! – поморщилась Яна. – Пусть будет заметно, мне все равно! Не лицо же! – отмахнулась она, и патологоанатом перевязал руку стерильным бинтом.

      После этого они снова выпили, и Яна впервые улыбнулась.

      – Еще одно замечательное действие твоего лекарства – я перестала переживать о своем парне, – сказала она.

      – Вот только увлекаться не надо, особенно если парень хорош и быстро его не забыть, – отметил патологоанатом.

      Яна задумалась.

      – Да, столько точно не выпить, – согласилась она.

      – Что, сильно хорош? Прямо принц на белом коне? –