Город Брежнев. Шамиль Идиатуллин

из той же книжки, и он если и будет с кем-то ее проходить, то точно не со мной. Я наконец-то заржал, Витальтолич ухмыльнулся, но дальше вполне серьезно объяснил, что правильная работа требует тишины. А крик тоже может быть правильной работой, но отдельной – например, чтобы напугать или обескуражить противника. А дальше надо все-таки бить или бежать. Молча.

      В «бежать» я не верил – Витальтолич не был похож на человека, который умеет бегать от врага, опасности, да от чего угодно. Но спорить не стал, конечно.

      Никто бы не стал, никогда.

      Секции разогнали два года назад, так что каратэ стало первой недостижимой мечтой. А теперь вдруг достигнутой. В это счастье мы не могли поверить до сих пор, даже на второй тренировке.

      – Витальтолич, а это у нас какая школа каратэ – шитокан или годзюрю? – опять вылез рыжий.

      – Это у нас средняя школа номер один станицы Фанагорская, – очень серьезно ответил Витальтолич.

      – Ну… ладно. А нам вас как называть – семпай или сенсей? – не унимался гвоздик.

      – Да хоть… – начал Витальтолич, но тут его окликнула Игоревна, которая, оказывается, некоторое время наблюдала за тренировкой из дверей спортзала. Почти рядом со мной, а я не заметил, позорник.

      – Вольно, – скомандовал Витальтолич и подошел к Игоревне.

      Они вышли за дверь, я их не видел, зато слышал практически все.

      – Виталий Анатольевич, вы вообще в курсе, что самовольное преподавание каратэ, тем более детям, у нас запрещено законом? – поинтересовалась Игоревна.

      – А при чем тут каратэ? – вроде даже удивился Витальтолич. – У нас тут ОФП вообще-то. Никаких кимоно, самураев и криков «кийя».

      – А почему ребята в парах стоят?

      – Потому что ОФП. Ольга Игоревна, меня так учили, это называлось физподготовка и рукопашный бой, никакого каратэ. Каратэ – оно же везде запрещено, в армии как бы тоже, армия ведь у нас советская, правильно?

      – Вы, Виталий Анатольевич, прошу прощения, молоды еще меня политграмоте учить.

      – Спасибо.

      – Что?

      – Спасибо, говорю. Ольга Игоревна, меня Пал Саныч попросил с ребятами заниматься. Он велел – я выполняю. Как умею. А по-другому все равно не умею. Если вам не нравится, можете сами занятие проводить, пожалуйста, ребята как бы ждут, я и сам поучусь.

      – Молодой человек, глупостей не говорите, – очень тихо сказала Игоревна.

      – Вы тоже.

      – Простите?

      – Ага. Нельзя учить – давайте не буду, делов-то, мне же легче. Только вы с Пал Санычем сами объяснитесь, лады?

      – Лады, – неожиданно легко согласилась Игоревна и, видимо, ушла. Умела она беззвучно двигаться.

      В коридоре глухо бумкнуло, мы вздрогнули и сунулись посмотреть, но Витальтолич уже вошел в спортзал, растирая ударные костяшки на правой руке пальцами левой.

      – Так, народ, кончаем сачка гонять, встали. Вторые нападают, первые защищаются. Товсь. Делай… р-раз!

      Со мной