Сети Вероники. Анна Берсенева

практически все люди, которых она знала, не читали «Анну Каренину» вообще, и задавать им такой вопрос было бы даже смешно.

      – Потому что не существует причин, по которым женщина может бросить своего ребенка, – отрезала Ирина Михайловна. – И я не понимаю, зачем должна читать про такую женщину.

      Алеся промолчала, и этот неприятный для нее разговор прекратился. Значит, Ирина Михайловна рассказала о нем Игорю, потому тот и упомянул теперь про Левина и Облонского.

      – Хочешь, оливье как раз и возьмем? – предложил он. – Или пожарские котлеты можно, тоже хороши и тоже аутентичны.

      – Вы часто ходите в этот театр? – спросила Алеся.

      Сама она про театр на Трубной площади никогда не слышала даже. Но мало ли про что она не слышала в Москве.

      – Скорее, в этот ресторан, – ответил Игорь. – Работаю рядом, а у них бизнес-ланч хороший.

      – А я в театрах вообще почти не бываю, – вздохнула Алеся.

      – Ты так вздыхаешь, будто признаешься в чем-то неприличном.

      – Так и есть. Не то что неприлично, но нехорошо все-таки. Столько театров в Москве, а я только раза два, может… К театру, наверное, надо с детства привыкнуть, а если не привык, то уже и не полюбишь.

      – Не знаю. – Он пожал плечами. – Меня в детстве по театрам, конечно, водили, как всякого московского мальчика из приличной семьи. Но как только водить перестали, я это дело прекратил. Не появилось собственного интереса. Так что теория твоя ошибочна.

      – Зачем же вы меня в театр пригласили? – удивилась Алеся.

      – Ну… Такую девушку, как ты, положено приглашать в театр.

      Алеся хотела спросить, кем положено и что значит «такую, как ты», но ей показалось, что он произнес это с некоторым смущением, и она не стала его расспрашивать.

      – Не понравится – уйдем, – сказал Игорь.

      «Ну уж нет, – подумала Алеся. – В любом случае до конца досмотрю».

      Но заставлять себя оставаться до конца ей совсем не пришлось. Как только, допив шампанское и съев оливье, который в самом деле оказался очень вкусным, они с Игорем поднялись в фойе и остановились перед широкой мраморной лестницей, она сразу поняла: есть здесь что-то, ощущаемое ею как близкое, хотя и совершенно непонятно почему. То ли лестница эта, то ли большие старинные зеркала, то ли…

      Додумать, что это может быть, Алеся не успела. На лестнице появился веселый молодой человек и сообщил, что он будет сопровождать во время прогулки по театру тех зрителей, которым сейчас раздаст бейджи, а других зрителей будет сопровождать другой молодой человек, а третьих – третий, и так они все совершат удивительное путешествие во времени и пространстве по единственному особняку на Трубной, который сохранил свои исторические интерьеры.

      Еще в ресторане, когда Игорь отходил к стойке за шампанским, Алеся заглянула в Википедию и выяснила, что означает слово иммерсивный. Так что предложенная молодым человеком программа ее не удивила.

      Но все, что было дальше, удивило, и очень. Точнее сказать, ошеломило. И не какими-нибудь особенными