Корейский вариант: Корейский вариант. Время сурка. Сеятель. Владимир Поселягин

с подобной почвы, хотя её и сложно назвать мягкой – и стал поднимать транспортник выше, до пятидесяти метров, постепенно забирая влево.

      Повторять свой подвиг по пересечению границы я не собирался. А подвигом его назвали северяне, офицеры сильно удивились, что я смог перелететь её. Обычно там по любому звуку стреляют, зенитки не исключение, очередной вооружённый конфликт начался, но видимо, мне тогда просто повезло. Но, как я уже говорил, повторять этот опыт мне не хочется, сейчас доберусь до побережья Жёлтого моря, и там до Пхеньяна над водами моря рукой подать. Поглядывал на карту, я подсвечивал её время от времени фонариком, тут были отмечены все аэродромы южан, чтобы не вылететь на зенитки, всё же на бреющем летел, метров сто, тут холмы сплошные, ниже нельзя, врежусь. Однако вот, наконец, внизу стали серебриться волны моря, отлично. Отлетев от побережья километров на сорок, я сделал правый поворот и направился к столице северян.

      Лететь я старался над землями южан, постоянно меняя маршрут. Это на случай, если засекут несанкционированный полёт и, подняв ночные истребители, попытаются перехватить. Вот чтобы не навели на меня, и менял его. Пусть ищут в одном месте, а я буду в другом. Оттого же и опознавательные огни не зажигал, мне они ни к чему. Над водами океана я снизился до тридцати метров, и так и летел к своим. А когда осталось совсем немного, включил рацию. Нужную волну я уже настроил, было время, и, выйдя на канал, на котором обычно у нас работает полк, стал вызывать. Дежурный радист обязан быть на месте, всё же крупная авиационная часть. Так и оказалось, ответили сразу на мой запрос.

      – Земля-четыре. Земля-четыре, ответьте Чижу. Приём.

      – Земля-четыре на связи. Приём, – с заметной заминкой ответил радист. – Подтвердите статус.

      – Подтверждаю, я Чиж, я возвращаюсь, ребята. Прошу подготовиться к встрече, иду на новом трофее, зажгите посадочные огни. Как поняли? Приём.

      – Вас понял. Ждём. Приём.

      Минуты две летел я спокойно, вот-вот должен показаться Нампхо, а там и Пхеньян, внизу промелькнуло грузовое судно, когда я услышал вызов:

      – Чиж, ответьте Земле-четыре. Приём.

      – Чиж на связи. Приём.

      – Подтвердите статус. Приём.

      Вот в этот раз голос был явно другим, не принадлежащий дежурному радисту, причём знакомый, но никак не могу опознать его.

      – Я Чиж, подтверждаю. Приём.

      – Чиж, какого цвета твой велосипед? Приём.

      – Земля-четыре, цвет синий. Повторяю, цвет синий. Приём.

      – Чиж, подтверждаю. Чиж, велосипед найден, он в порядке. Приём.

      Только тут я понял, что говорю с начальником особого отдела нашего полка. Как я его сразу-то не узнал, видимо сказались статические помехи при радиопереговорах, искажали голос. Так что ответил я почти сразу:

      – Земля-четыре, вас понял. Велосипед не нужен. Земля-четыре, как поняли? Велосипед не нужен. Дарю. Земля-четыре, подтверждаю, дарю. Земля четыре, лечу на транспортнике, у меня ещё есть. Три с моторами. Как поняли? Приём.

      В