Черный сектор. Вор. Юлия Шолох

долго думала. Данила – вор. Да? Или остался вариант, что это неправда? Так хотелось обмануться. Он ведь недавно звонил, хотел предупредить о чём-то, но не успел. Зачем звонить, если он встречался с ней только для того, чтобы вынудить выключать видеонаблюдение… вот что мучило больше всего. А может, всё было иначе? Ведь какой толк от наблюдения, когда его личность всем и без того известна? Может, отец узнал про их связь и решил, что его такой зять не устраивает? И подставил Данилу. Как бы хотелось в это верить! Но отец не стал бы грабить собственные счета и громить свой дом, только чтобы уничтожить одного человека. Есть другие, более тихие и не менее действенные методы. Голова кружится…

      Васька и так прикидывала, и эдак. Оправданий Даниле не было. Всё правда. Он проник в их дом, прикидывался овечкой, а сам оказался преступником. Вся сказка, которую себе придумала Васька – лишь фантазия.

      Это разочарование было каким-то мутным, словно не настоящим. И боль засела в сердце тупой занозой. Васька не рыдала, не истерила, не отказывалась от еды. Она просто пыталась найти внутри себя хоть каплю тепла и света – и не находила.

      Когда её пришли расспрашивать представители закона, она ничего не сказала. Отец кричал, грозил всеми доступными ему карами, а Васька просто сидела, сгорбившись, сжав руки коленками, и молчала.

      Один из особистов, пожилой такой, с темными глазами и круглым лицом, попросил всех, включая её отца, выйти. И сказал:

      – Я не раз видел женщин, которых обирали мошенники и альфонсы. Некоторые из них не верят. Выслушивают все доказательства, даже могут посмотреть видео, где он выгребает ювелирку из сейфа, а потом говорят: всё равно не верю. Наверное, его заставили. Обычно это означает, что они, эти женщины, любили не человека. Они любили свою мечту о большой и светлой любви. Свои бесхитростные женские грёзы. Но если разделить эти две линии – женскую мечту и ублюдка, который использует эту мечту, чтобы на ней наживаться, посередине останется месть. Этот человек должен ответить за то, что сделал. Не позволяй ему провернуть подобное с кем-то ещё. Сделать так же больно кому-то ещё.

      Ваське было тяжело его слушать. Вроде искренне говорит, но все равно кажется: все эти слова предназначены только для того, чтобы любым способом её разговорить.

      Но он так точно подметил!.. Самообманываются. Если бы речь шла о ком-то другом, а не о Ваське.

      Наверное, этот мужчина заслужил ответа – в конце концов, это просто его работа. Да и мысль кое-какая появилась, для воплощения которой ей требовалась возможность свободно перемещаться по городу.

      – Я ничего не знаю, – ответила Васька и честно посмотрела в глаза особиста. У него, как и у других людей похожих профессий, был острый взгляд, который будто насквозь пронзал. – Всё, что он делал, он делал за моей спиной. Я ничего не подозревала. Мне жаль.

      – Что насчёт видеонаблюдения?

      – Тоже не знаю.

      – Его могут отключить всего несколько человек.

      – Код от видеонаблюдения, вероятно, украсть проще, чем деньги со счетов.

      – Тоже верно, – особист улыбнулся,