Сердечный водоворот. Анна Яковлевна Яковлева

брывки романсов и стихов. Откуда-то даже всплыл «синий берсез океана». Насколько я помнила, берсез – это колыбельная. В общем, в меня потихоньку вливалась жизнь.

      Заказ сделала соответствующий настроению: бокал Пино Гриджио, филе судака под ореховым соусом и мороженое – гулять так гулять!

      Сойер – мелкий трехлетний пинчер, зловредный пес, мой компаньон, спал на соседнем стуле.

      Собаку я завела по совету давней и единственной подруги Инги. Это она произнесла пророческие слова: «Хоть кто-то тебя будет встречать с работы». Уж что-что, а встречать Сойер умел: с визгом выкатывался мне под ноги каждый вечер, падал на спину и требовал почесать пузо.

      Собака и мое рекламное агентство «Эксклюзив» – это и есть моя жизнь, моя любовь и крест.

      Утомленная чужим праздником, официантка принесла вино, я отпила из бокала, перешла в другое измерение и не сразу поняла, что звонит мой телефон.

      – Ася, – кричала в трубку моя помощница Валюшка, – Ася, нас выселяют! Эта стерва пришла и как ни в чем не бывало заявила, что расторгает договор с нами, она, видите ли, выставляет офис на продажу!

      Я поморщилась от резкого голоса своей помощницы и нехотя вернулась в реальность.

      Валюшка имела в виду нашего арендодателя, Наталью Павловну Ухватову.

      Надо сказать, Наталья Павловна вредностью могла соперничать с моим псом. Она отравляла людям жизнь без всякой необходимости, что называется из любви к искусству.

      Одна из наших общих приятельниц на какой-то вечеринке разболтала мне историю трех удачных замужеств Натальи и еще более удачных разводов. С помощью хорошего адвоката Ухватова отсуживала у супругов недвижимость, и теперь сдавала ее в аренду.

      Два года назад мы договорились с ней об аренде офиса с последующим выкупом.

      Выкупить помещение мне никак не удавалось, потому что каждые полгода цена на него росла. Я оказалась в роли пловца, который на середине реки понял, что не рассчитал силы.

      Отказываться от помещения, за которое я уже выплатила большую часть суммы, я не могла, выкупить – не получалось, но и терпеть выходки Натальи тоже не было больше никаких сил. Нужно было что-то предпринять, что-то, что поставило бы точку в этой истории. Бессонными ночами я с ужасом гнала от себя желание убить эту змею.

      – Валюша, не заходись, – попросила я в трубку. – В первый раз, что ли? Я перезвоню.

      Состояние блаженного покоя испарилось без остатка. Сделав несколько глубоких вдохов, я набрала Ухватову.

      Есть такой жанр народного творчества – страдания. Так вот Наталья была профессионалом в этом жанре.

      Услышав мой голос, она сразу заныла, что управление недвижимостью совсем подорвало ей здоровье, что ей предстоит операция и реабилитация.

      Развесистая клюква! После перенесенного вируса Ухватова превратилась в то, чем являлась на самом деле – потрепанную немолодую стерву. Так вот из достоверных источников я знала, что операция ей предстояла косметологическая, деньги ей нужны на блефаропластику и круговую подтяжку.

      При этом Натальины страдания всегда заканчивались совершенно в другом жанре, в жанре выкручивания рук:

      – Ася, мне так жаль вас, я почти не спала этой ночью, все думала, как же вы теперь… Но у меня просто выхода нет. Если вы никак не можете рассчитаться со мной за офис, то придется продать его чужим людям. Это ужасно!

      – Наталья Павловна, дайте мне неделю, – пересилив себя, попросила я.

      – Хорошо, неделю, но только ради нашей с вами дружбы.

      Наталья виртуозно сделала меня крайней, а я при этом испытывала едва ли не благодарность к ней.

      – Чтоб тебя, – произнесла я, услышав сигнал отбоя.

      Конечно, можно было начать судебный процесс, оспорить договор с Ухватовой. У меня хранились копии платежек, из которых ясно следовало, сколько мне осталось выплатить собственнику.

      Но в этом случае, к бабке не ходи, Наталья назло отказала бы мне в продаже офиса, и все мои планы псу под хвост. «Так умирают замыслы с размахом, когда-то обещавшие успех»,– говорил Шекспир. Очень тонко подмечено.

      Я видела Ухватову насквозь: она знала, что я в отпуске и получала удовольствие, срывая мне его.

      Неожиданно Сойер поднял уши и забеспокоился.

      Я скосила глаза и увидела надвигающуюся на нас фигуру.

      Это был крепкий, невысокий мужчина средних лет, без волос на круглой как шар голове, которая располагалась прямо на плечах. Лысину прикрывал клетчатый носовой платок с узелками на концах. На обгоревшие плечи было накинуто полотенце.

      – Здравствуйте, – улыбнулся мужчина и показал на Сойера. – Ваш волкодав кусается?

      – Теоретически – да, но практического опыта у него еще не было. Хотите стать первой жертвой?

      – Может, обойдется?

      – Идите себе с миром, и обойдется.

      Я отвернулась, занятая собственными мыслями, но незнакомцу, видимо, терять было нечего. Он протянул руку к Сойеру и погладил