Никита Хрущев. Леонид Млечин

политического сыска ненавистны, к ним народ питает ненависть, а у нас – исключительную любовь.

      Никита Сергеевич сердечно поблагодарил союзного и республиканского наркомов внутренних дел:

      – После приезда Николая Ивановича Ежова на Украину, с приходом товарища Успенского в Наркомат внутренних дел Украины начался на Украине настоящий разгром вражеских гнезд. Исключительная заслуга органов НКВД, персонально товарища Успенского в деле разоблачения Косиора. Этот пилсудчик проводил от начала до конца все, что ему приказывал Пилсудский, все, что ему приказывала польская банда.

      Предшественник Хрущева – Станислав Косиор – в январе 1938 года был назначен Сталиным заместителем главы союзного правительства и председателем Комиссии советского контроля, а уже 3 мая арестован. 26 февраля следующего года Косиора расстреляли…

      Разумеется, Хрущев не предполагал, что оба наркома, союзный и республиканский, очень быстро сами перейдут в категорию «врагов народа». Через несколько месяцев рухнула карьера наркома внутренних дел Украины комиссара госбезопасности 3-го ранга Александра Ивановича Успенского. Уже на пенсии Хрущев вспоминал, как в октябре 1938 года позвонил Сталин. Сказал, что имеются данные, согласно которым надо арестовать наркома Успенского. Слышно было плохо. Хрущеву послышалось: не Успенского, а Усенко. (Степан Иванович Усенко был первым секретарем ЦК ЛКСМ Украины. На главного комсомольского вожака республики тоже собрали показания, и он ждал решения своей участи.)

      – Вы можете, – спросил Сталин, – арестовать его?

      – Можем, – уверенно ответил Никита Сергеевич.

      – Но это вы сами должны сделать.

      И Сталин повторил фамилию. Тут Хрущев понял, что арестовать следует не главу республиканского комсомола, а главного чекиста Украины. Впрочем, Степана Усенко тоже арестовали – 1 ноября, а со временем и расстреляли…

      Вскоре Сталин перезвонил:

      – Мы вот посоветовались и решили, чтобы вы Успенского не арестовывали. Мы вызовем его в Москву и арестуем здесь. Не вмешивайтесь в эти дела…

      Хрущев тем временем поехал в Днепропетровск. Здесь, в обкоме партии, его застал звонок из Москвы, у телефона был Лаврентий Павлович Берия, новый первый заместитель Ежова в союзном Наркомате внутренних дел.

      – Ты в Днепропетровске, – упрекнул его Берия, – а Успенский сбежал[8]. Сделай все, чтобы не ушел за границу.

      Хрущев успокоил Лаврентия Павловича:

      – Ночь у нас была с густым туманом, поэтому машиной сейчас доехать из Киева до границы совершенно невозможно.

      – Тебе, видимо, надо вернуться в Киев, – посоветовал Берия.

      – Хорошо, все, что можно сделать, сейчас сделаем. Закроем границу, предупрежу погранвойска, чтобы они усилили охрану сухопутной и морской границы.

      А. И. Успенский оставил в наркомате записку: «Ухожу из жизни. Труп ищите на берегу реки». Его одежду действительно обнаружили на берегу Днепра. Водолазы

8

Это произошло 14 ноября 1938 г.