Сладкая горечь магии. Эдриенн Тули

дома, – мрачно буркнула Тэмсин себе под нос, затворяя дверь. Засов она задвигать не стала.

      Девушка уселась на кухонный стул, сердито сопя и краснея. По ее лицу катился пот.

      – Раз ты ведьма, то должна знать, зачем я пришла.

      – Это вряд ли, – отрезала Тэмсин.

      Ее тревога лишь усилилась, когда она вновь бросила взгляд на цветы, устлавшие пол. Кто это? Они знакомы? Что она здесь забыла? Тэмсин не любила вопросы без ответов.

      – Мой отец заболел из-за мора.

      – Соболезную.

      Это было неправдой. Тэмсин испытывала скорее облегчение – девушка явилась не затем, чтобы ее прикончить. Просто еще одна отчаявшаяся простушка в поисках исцеления.

      Незнакомка скривилась. Дернула себя за косу с такой силой, что у Тэмсин тоже заболела кожа на голове.

      – Нечему соболезновать, – упрямо сказала незнакомка. – Бродячий торговец продает защиту от мора. Говорит, это лекарство. Вообще-то я за этим и пришла…

      – Чаек этого торговца приведет только к несварению, – перебила ее Тэмсин. – Если б существовало снадобье от мора, думаешь, кто-нибудь в городе заболел бы?

      Девушка непонимающе моргала:

      – Что это значит?

      Тэмсин выпрямилась в полный рост. Слава должна была опережать ее, но гостья почему-то не впечатлилась.

      – То, что я хорошо знаю свое дело.

      – Хорошо умеешь воровать яйца, это точно, – пробормотала незнакомка вполголоса.

      А, вот оно! Когда Тэмсин видела эту девушку в последний раз, та жалко квохтала на рынке и не смогла даже цену за яйца назвать. Тэмсин охватило облегчение. Услышав стук, она испугалась, что увидит разгневанную ведьму, но вместо этого пришлось любезничать с торговкой яйцами. Тэмсин невесело хохотнула. Взгляд гостьи помрачнел.

      – Не понимаю, что смешного – красть у девушки, которая пытается прокормить больного отца, – сказала она, вновь дергая себя за косу. – Вообще-то это преступление.

      Тэмсин пожала плечами:

      – Я тебе заплатила.

      – Фальшивыми монетами! – резко бросила торговка. – Ты мне должна.

      Тэмсин фыркнула от удивления:

      – Нет.

      Уверенность в собственной правоте озарила лицо гостьи:

      – Ты воровка. Я требую платы. Я… Я пожалуюсь на тебя!

      Ведьма подняла бровь:

      – Кому?

      В поисках ответа торговка оглядела дом.

      – Я обращусь к Ковену.

      Все это начинало раздражать. Ну да, Тэмсин заплатила девчонке пуговицами, обращенными в монеты, но она поступала так с торговцами Лэйдо годами. Никто не скандалил. Никто не рискнул явиться к ней в дом и потребовать настоящей платы. Горожане, может, и старались теперь держаться от нее подальше, но по крайней мере выказывали уважение. Они знали, на что способна ведьма, и боялись ее.

      А эта торговка ее не уважала. Носик гостьи сморщился, будто она почуяла какой-то неожиданный запах и не могла понять, откуда он исходит. Она осмотрела комнату, задержала его на потолке на несколько