Святослав. Хазария. Валентин Гнатюк

на родном свейском языке, и на том же языке прокричал Святославу:

      – Не желаю больше с тобой спорить, упрямец! Скоро сам убедишься, кто из нас прав, да, боюсь, будет поздно!

      И Свенельд, нещадно стегая коня, ускакал далеко в степь, только пыль завихрилась вослед.

      Святослав остался сидеть молчаливый и неподвижный. Всё кипело и бушевало в нём не менее, чем у Свенельда, может, поэтому он не двигался, боясь, что ярость выплеснется наружу.

      На рассвете третьего дня, после Тризны по погибшим, дружина отправилась дальше к полуночи. К вечеру подошли к малой северской веси, располагавшейся на покатом холме, подножие которого огибала небольшая чистая речушка. С полуночи и полуночного восхода к веси примыкал лес, а с остальных сторон расстилалась широкая степная равнина.

      Передовая тьма ещё не достигла окраины, а старший дозора уже осадил коня подле ехавших рядом Святослава, Свенельда и молодых Горицвета с Притыкой.

      – Всё подчистую хазарами разграблено, княже! Кто из жителей в лесу схорониться успел, только те уцелели… Три дня тому напал на них хазарский воевода со своими воинами, бил мужей, мучил жён и детей, забрал что было и отошёл к восточному полудню…

      – Видишь, княже, – сквозь зубы процедил Свенельд, – отпустил волка на волю…

      Святослав помрачнел челом.

      – Пусть соберутся жители, слово скажу…

      Когда собрались все уцелевшие жители веси, Святослав обратился к ним:

      – Братья! Люди славянские, знайте, вы будете отомщены!

      Северяне с поклоном поднесли хлеб-соль. Женщины предложили военачальникам молока, мёда, лесных орехов и ягод – всё, что имели. Мужчины вынесли несколько вязанок шкур, чтобы уплатить Киевщине первую дань.

      – Откуда же запасы мёда и мехов? – удивился Горицвет. – Ведь только что хазары вас пограбили…

      Седой, сухонький, но весьма подвижный старик, по всему – старейшина веси, ответил с горькой усмешкой:

      – Так не первый век мы под хазарами, приноровились. Что в лесных схронах бережём, что в иных тайниках. Да и торопились они нынче, видно, крепко вы им пятки-то подсмолили…

      – Оставьте меха! – велел Святослав. – Дань уплатите в следующие Овсени, когда на ноги встанете…

      – Слава тебе, княже, справедливый и честный! – низко поклонился старейшина.

      Святослав ничего не ответил старику.

      Не задерживаясь более, дружина отправилась дальше к полуночи. Несколько молодых парней из славянской веси, у которых хазары увели жён и невест, присоединились к войску, горя нетерпением поквитаться с грабителями.

      Всё дальше уходила русская конница, минуя деревни и небольшие города северян, где изрядно пограбленные, где ещё нетронутые. И в каждой Святослав молвил своё княжеское слово, объявляя, что отныне они свободны от хазар, подчиняются Киеву и будут иметь от него защиту. Пополняли припасы тем немногим, чем были в состоянии поделиться усердно обираемые из года в год местные жители.