Ярость возмездия. Александр Тамоников

на твои дела. Рано или поздно, но, скорее всего, рано тебя все одно либо менты, либо конкуренты придавят. Такие, как ты, долго не живут. Но меня это не касается. Мне надо, чтобы ты и твои шакалы оставили в покое Николая, о ком речь, ты знаешь.

      – Это все?

      – Нет! Ты оставляешь Кольку в покое и проваливаешь из сквера. Он предназначен для того, чтобы там отдыхали люди, а не находились стаи отморозков. Вот теперь все. Я же, со своей стороны, обещаю не преследовать ни тебя, ни твою банду. Решай, Грач, а то у меня рука уже затекает. Не дай бог, сработает чека, тогда договариваться не с кем будет.

      – Ладно! Будем считать, договорились.

      – Вот и хорошо. Предупреждаю, нарушишь договоренность – сдохнешь. Так что даже не пытайся нанести вред мне или Николаю.

      – Мне это не надо.

      – Верно. Ну, что ж, раз договорились, то я пошел? – Павел аккуратно вставил кольцо в предохранительную чеку, положил гранату в карман: – Будь, Грач, и помни договор.

      – Погоди. Мои парни Кольку взяли.

      – Что?!

      – Да не кипятись, с ним все нормально, без меня ему ничего не сделают.

      – Надеюсь, что так.

      Главарь достал из кармана телефон, нажал клавишу:

      – Дрот? Отпусти пацана… И без вопросов, делай что сказано! – Отключив телефон, повернулся к Павлу: – Все нормально, через десять минут Колька будет здесь.

      Одинцов вышел из внедорожника, встал спиной к стене трансформаторной будки, готовый вступить в бой. Но парни, что продолжали находиться на улице, сели в «Тойоту». Оба внедорожника развернулись и направились в сторону центральной улицы. Павел прикурил сигарету, подошел к подъезду и едва не столкнулся с Надеждой, выбежавшей из него, словно за ней гнались.

      – Куда спешим, Надежда Владимировна? – схватил он ее за руку.

      – Пустите! Я видела, как Кольку какие-то парни в машину посадили и увезли. Вы понимаете? Моего сына увезли неизвестно куда!

      – И вы решили догнать машину?

      – Но надо же что-то делать? – В голосе Надежды звучало отчаяние.

      – Надо, – согласился Павел. – Успокойся, Николай скоро придет.

      – Откуда вы знаете? – подняла на него удивленные глаза Надежда.

      – Просто знаю.

      – Тогда, может, объясните наконец, что все это значит?

      – Колька сам расскажет.

      Порыв ветра распахнул незастегнутую куртку Одинцова, и из кармана показалась рукоятка пистолета.

      – Что это? – испуганно вскрикнула она.

      – Черт, надо же, в самый неподходящий момент.

      – У вас оружие?

      – Да какое там оружие? Травматический пистолет.

      – Покажите!

      – Зачем?

      – Прошу вас, покажите.

      – Вы разбираетесь, где настоящий ствол, а где травматика?

      – Я пойму.

      Одинцов достал пистолет, поставив его на предохранитель.

      – Что ж, смотрите.

      – А это что? – указала она на табличку, где было выгравировано: «Майору Одинцову за личное