Дом у воды. Виктория Волкова

усаживалась вместе с детьми Люба, дородная глазастая женщина в платке и потертой дубленке, когда, спрыгнув с вездехода, к санкам подбежала Олеся.

      – А ты в другой раз, – скомандовала Люба. – Все не поместимся!

      Света почувствовала обиду за девочку и, наклонившись к Олеське, объяснила:

      – Мы сейчас на волокуше поедем. Она легкая и быстрая!

      – Эти санки мой дедушка делал, – печально вздохнула малышка. – Витька с Данькой катаются, а мне почему нельзя?

      – Кто сказал, что нельзя? – удивился Гаранин, когда тяжелые сани двинулись вниз по накатанной поверхности. – Не вздумай реветь, иначе сейчас домой отвезу, – пригрозил он и, присев на корточки, слегка ущипнул девочку за нос и тихонько добавил: – Мы пока на волокуше, а потом поменяемся. И ты съедешь на санках с горки. Идет?

      Олеська радостно кивнула и бросилась к пластмассовому «тазу».

      – Подожди, – упредил ее Арсений. – Сначала я, затем Света и ты.

      Они уселись друг за дружкой и покатились вниз под крики и вопли поднимавшихся на гору Любы и детей.

      – Мама, мама, мы тоже так хотим! А санки тяжелые!

      – Дайте и нам прокатиться!

      Гаранин в ответ заорал «Йо-хо-хо!» и пронесся мимо, а Олеська пробормотала тихонечко: «Ничего мы вам не дадим!». Волокуша проехала по накатанному снегу, а потом, словно получив ускорение на трамплине, резво плюхнулась в рыхлый снег, погружая своих пассажиров с головой в сугроб. Света одним движением выдернула из белого плена Олеську и сразу поставила на ноги. А потом забултыхалась сама, будто что-то мешало встать на ноги. Она почувствовала, как неведомая сила потянула вниз, в самую снежную гущу, попыталась вырваться, но крепкие руки не отпускали и увлекали дальше в сугроб.

      «Гаранин, чтоб тебе!» – хмыкнула она про себя, перестав сопротивляться. Арсений тут же поставил ее на ноги и принялся отряхивать. Света огляделась по сторонам. В двух шагах от нее заливалась от смеха Олеська, ее маленькие неприятели вместе с матерью с любопытством следили, чем кончится снежное противостояние. А вот Павел неподалеку беседовал с щуплым сутулым мужичком.

      – Это наш участковый, – пробормотал Гаранин и, усадив Свету с Олесей на волокушу, быстро повез в горку.

      – А я тебя ищу, Арсений Юрьевич, – протянул руку представитель власти. – Заходил к людям другой расы. Они же наблюдательные у нас, доложили, что ты с женой в Курыгино поехал. – И тут же с интересом уставился на Свету. – Назаров Аркадий Васильевич, местный участковый.

      – Светлана, – улыбнулась она в ответ.

      – Наслышан, наслышан, – радостно запричитал Назаров и заметил солидно: – Совет да любовь!

      Света зарделась, а Гаранин заржал.

      – Что хохочешь, как припадочный? – насупился Назаров. – Я же добра желаю.

      – Так ты не на свадьбе вроде, – пробурчал Арсений, обнимая Свету. – Спасибо на добром слове. А зачем ты меня искал, Аркаша?

      – Из-за кобыльего трупа, – почесал затылок участковый.

      – Что? – не поняла Света.

      – Из-за трупа туриста, найденного