Маленькая слабость Дракона Андреевича. Янка Рам

рассматривает Олег вино в бокале.

      – Как… – лениво вздыхает Крис. – Я пьяная, не грузи меня.

      – Крис – королева, публичное лицо организации, – улыбаюсь я. – Ты, Олег, ферзь… Хищник. Пробиваешься вперед. Прикрываешь всех. Ожников – конь: иногда абсолютно бесполезен, а иногда без него невозможна выигрышная комбинация. Костя – слон. Он прикрывает только на своем поле.

      – А ты? – прищуривается Олег, включаясь словно по щелчку.

      – Пешка! Я та самая пешка, которую если довести до конца доски, то можно сделать любой фигурой. Я буду ладьей. Со временем.

      – Почему – ладьей?

      – Я фигура тяжелая… Легко заменю пять любых пешек.

      – Это я уже оценил.

      – При необходимости – могу участвовать в рокировке с любым из вас. В лоб разнесу любую комбинацию противника.

      – Нда. Тут не поспоришь. Значит, играешь в шахматы… – констатирует он.

      – Теперь редко… – достаю пальцами дольку лимона из бокала Крис и обсасываю её, зажмуриваясь от кислоты, сводящей челюсти. – Но теорию люблю.

      Улыбается. Открыто. Во все тридцать два. Чуть заметно покачивая головой.

      – Что такое? – поднимаю я бровь.

      – Ты… – взмахивает бокалом, – сложно предсказуема, Женя.

      «Сложно» – мне нравится, «предсказуема» – нет… И меня несёт!

      – Могу рассказать тебе, почему ты не ешь в гостях. Хочешь?

      – Попробуй.

      – Приготовление пищи с помощью огня – это древний магический ритуал, который обнаружили женщины, чтобы пробить сердечную чакру мужчины и присоединиться к нему на этой энергии. «Путь к сердцу мужчины»… помнишь? Это не пустые слова. Так они берут его в плен. Чем сильнее женщина, тем сильнее эффект! Разделять пищу с кем-то в интимной атмосфере, как сказано в ведических текстах, это разделять с ним свою карму.

      – Спорно…

      – А что-то с кем-то разделять, – продолжаю я. – Это для тебя слишком! Ты – автономная одиночка. Ценишь это. И не готов ни на какие привязки. Уверена, что ты трахаешься исключительно в презервативе, и каждый раз ломаешь себя, чтобы поцеловать женщину, словно уступаешь ей, зажимая ментально вот это место, – прикасаюсь к его груди, – чтобы не впустить. Обмен жидкостями… Он тоже роднит.

      Олег давно замер, уставившись в пространство перед собой.

      – Ааа… – Крис начинает истерично посмеиваться, переводя на него ошарашенный взгляд. – Я ей этого не говорила, клянусь!

      – Туше… – Олег не улыбается, делая глоток вина.

      Мля… Я ж хотела без взломов сознания! Иногда, совершенно не могу это контролировать!

      Олег уходит обратно. Мы с Крис наблюдаем за ним через стекло. Ведёт плечами, разминая их. Одним уверенным движением раскладывает диван. К стене летит подушка. Садится, облокотившись на неё и вытянув ноги. Пульт… Плазма…

      Крис присоединяется, оставляя на диване место только между ними.

      Я могла бы сесть в кресло. Но я хочу чувствовать их!

      Стягиваю с полки фотоальбом Крис. И ложусь между ними на живот. Они болтают о чём-то… ком-то… Эти разговоры не касаются меня. Мне хорошо…