Если верить лисам II. Купава Огинская

бежать за мной, сделала несколько шагов и, смешавшись, растерянно оглянулась на Йормэ. Он лишь пожал плечами.

      Элла замерла и на мое приближение смотрела с непередаваемым выражением лица. Мне хотелось бы запечатлеть его, чтобы изредка любоваться.

      – Какая встреча. Тебе не кажется, что это судьба? Как спалось? Совесть не мучила? Может быть, из-за чувства вины ты страдала бессонницей? Нет? Ничего такого? Даже не сожалеешь о своем поступке?

      Эллу потряхивало от злости, но ей хватило ума не поддаться на провокацию.

      – Я не понимаю, о чем ты говоришь.

      – Правда?

      – Вейя, что происходит? – осторожно спросила Юна.

      Элла сцепила руки за спиной, чтобы не сорваться и не броситься закрывать мне рот.

      – Ничего особенного, – беспечно произнесла я. Мне хотелось бы помучить Эллу немного дольше, но свидетели мешали.

      Первой в столовую поспешила Элла. Следом за ней потянулась удивленная Юна. Брюнетка задержалась.

      Смерила меня тяжелым взглядом.

      – Не знаю, что у вас произошло, но держись от нее подальше.

      – Будет лучше, если ты скажешь это своей подруге, – проворчал подоспевший Йормэ.

      Он был недоволен мною.

      Мы договорились, что сохраним случившееся на охоте в тайне. Я сама на этом настаивала, а сейчас так необдуманно сунулась к Элле.

      – Прости, – попросила я виновато.

      Я не планировала этого и собиралась держаться подальше от сумасшедшей, пытавшейся меня убить. Но делать вид, что ничего не случилось, оказалось куда сложнее, чем я думала.

      – Давайте поспешим, – предложила Иветт, провожая взглядом обогнавшую нас группу стражников из отдела дознания.

      – А капитан…

      – Дайн обедает в городе, – Йормэ ответил, не дослушав меня.

      После того как Дайн узнал, след от какого состава был оставлен на месте последнего преступления, мы больше не обедали вместе. И выпить чаю он не звал. Порой даже не здоровался, проносясь мимо, глядя себе под ноги и находясь в каком-то своем мире. Безрадостном и сложном, если судить по складке между его бровей и теням под глазами, с каждым днем становящимся все темнее.

      Порой мне казалось, что он так изводит себя вовсе не в погоне за убийцей. Будто он ищет не преступника, а ответ на какой-то вопрос.

      В дверях мы столкнулись с Мари. Она уже мало на что надеялась и ничего не предлагала. Радостно поздоровалась со мной, кивнула Иветт и, бросив на лиса злобный взгляд, первой прошла в столовую.

      – Мне кажется или Йормэ ей не нравится? – озадаченно спросила Иветт. Она не знала о развернувшейся некоторое время назад между лисом и Мари трагической сцене и плохо представляла, что происходит.

      – Тебе не кажется, – подтвердила я ее подозрения.

      – А ведь когда-то она мне в любви признавалась, – насмешливо припомнил лис.

      ***

      После неудачной попытки убийства Элла ненадолго присмирела. На Йормэ старалась не смотреть и в целом вела себя достаточно подозрительно, чтобы это озадачило Юну.

      Не сумев узнать причину столь странного поведения от Эллы, одним поздним вечером Юна подкараулила меня у дверей управления. И стоило мне только показаться на первом этаже, она подлетела ко мне, крепко вцепилась в мою руку и сообщила лису:

      – Я забираю ее на ужин.

      Йормэ не успел ничего сказать, как меня уже тянули прочь.

      Преградившая нам дорогу Мари оказалась для Юны неприятной неожиданностью.

      – Что? – недружелюбно спросила она.

      – Вейя, а ты сегодня не с сержантом? – С натянутой улыбкой Мари рассматривала Юну.

      – С чего бы им все время быть вместе? – удивилась та и потянула меня в обход. – Если это все, что вас интересовало, то мы, пожалуй, пойдем. Я просто умираю от голода.

      Я бы сказала, что умирала она от любопытства, но решила сделать вид, что за год нашей дружбы не успела узнать, какое у Юны бывает выражение лица, когда она чувствует, что рядом происходит что-то такое, о чем она еще не знает.

      Мари повторила движение Юны, снова заступая нам дорогу.

      – И он разрешил вам уйти вместе?

      Юна непонимающе посмотрела на меня.

      – С чего бы ему запрещать? Мы же подруги.

      Это признание произвело неожиданный, непредвиденный и сокрушительный эффект.

      Обойдя окаменевшую Мари, Юна еще несколько раз оборачивалась на нее.

      – Кто это вообще такая? Странная дамочка.

      – Мари. Из канцелярии.

      – Подожди, – Юна недоверчиво посмотрела на меня, – та самая поехавшая Мари?

      – Почему «поехавшая»?

      Она раздраженно цыкнула.

      – Вейя, ты можешь не любить сплетни, но знать их должна. Из-за этой ненормальной за последние три года два стражника уволились, а одна угодила в лазарет. А потом тоже уволилась.