Мадрид. Город солнца. Михаил Курушин

где стоять всаднику из бронзы. Ну где же ему стоять, как не в самом «сердце Мадрида»?! Так и решили. Удивительно, но сытые мадридские голуби, вразвалку вышагивающие по постаменту, не жалуют девятиметрового бронзового всадника, даже не садятся на него. Поговаривают, что статуя напичкана электроникой, отгоняющей назойливых птичек.

      Сегодня бронзовый Карлос III с высоты коня и пьедестала гордо взирает на построенный по его указу королевский Каса-де-Корреос. Во исполнение воли Его Величества пришлось снести два квартала – более 20 домов – и добавить новую улицу. По сути, это была первая крупная реконструкция Пуэрта-дель-Соль. Строить Дом почты должны были по проекту испанского архитектора Вентуры Родригеса, но городские власти отдали предпочтение французу Жэму Марке. По одной версии, Родригес довольствовался мостовой, для укладки которой поначалу его и приглашали. По другой – испанец в тот момент просто переехал в Манчестер, поэтому вообще не мог принять участие в строительстве.

      Построенный в 1768 году Дом почты особой похвалы не снискал. Злые языки даже утверждали, что в проекте трехэтажного здания Марке забыл про лестницу, а во время работ ошеломленным рабочим даже являлся сам… дьявол. Чтобы беспрепятственно завершить строительство, Марке пришлось заключить контракт с местным священником, который с распятием в руке по нескольку часов в день бродил по стройке.

      «Выстроенный квадратом, огромный и с самыми массивными стенами, он легко может служить надежною крепостью, и не мудрено, что при военных возмущениях Мадрита всегда стараются, та или другая сторона, овладеть почтовым домом и укрепиться в нем». Таким увидел Дом почты В.П. Боткин в 1845 году.

      Через два года здесь обосновалось Гобернасьон – Министерство внутренних дел, ставшее центром политической жизни Мадрида и всей Испании. А жизнь в то время в стране была весьма неспокойная. За подтверждением снова заглядываем в боткинские «Письма»: «Как бы вы ни были расположены к созерцательной, художнической жизни, как бы вы ни чуждались политики, в Мадрите – вы брошены насильно в нее. С кем бы ни заговорили вы, слово el gobierno (правительство) будет если не первым, то уж верно вторым, которое вы услышите. Кроме политики, нет разговора; если она наводит на вас скуку, вы осуждены на самые вялые беседы о театре и тому подобное. El gobierno для испанца не есть какое-нибудь отвлеченное понятие: нет! здесь каждый чувствует его на себе, ибо каждый принадлежит к какой-либо партии… Политика здесь – занятие постоянное, потому что тревога, смута составляют здесь нормальное положение общества».

      Мадрид, как и вся страна, несколько десятилетий подряд бурлит в водовороте войн, переворотов и бесконечных революций, завершившихся реставрацией непрочной власти Бурбонов. Тлеющий очаг кризиса вновь заявил о себе к концу XIX века. Постоянный переход власти в правительстве от консерваторов к либералам и обратно достиг своего апогея в 1912 году, когда 12 ноября неподалеку от Дома почты, у витрины книжного магазина «Сан-Мартин»