Кукловод. Сергей Шведов

прошлом и настоящем, смущённо откашлялся. Но Дальский ему расслабиться не дал и повёл в дом, на ходу расточая комплименты. Следом солидно двинулась вся делегация во главе с Игнатием Львовичем.

      – Мы ведь к вам, Михаил Юрьевич, даже не по делу, а за дружеским участием. – Юрий Михайлович, – поправил оплошавшего гостя хозяин. – У вас репутация делового человека, Юрий Михайлович, – продолжал, как ни в чём не бывало, Дальский. – Думаю, что ваши советы в предвыборной компании нашего кандидата Игнатия Львовича будут совсем не лишними.

      – Так он кандидат? – разочарование в голосе хозяина было такого накала, что грозило полным провалом столь удачно начавшегося визита.

      Юрий Михайлович был явно огорчен открывшейся ему сутью вещей. Это чувствовалось и в ставшей вдруг вальяжной походке, и в небрежном жесте, которым он пригласил гостей садиться. Умные глаза хозяина, скользнув по лицам просителей, вопросительно остановились на Дальском, которого он справедливо выделил как главного в этом маскараде. В воздухе запахло грозой, разоблачением и изгнанием из рая, можно сказать, от самого его порога. Министр финансов Попрыщенко заёрзал на стуле и озабоченно глянул в венецианское зеркало, которое откровенно отразило его физиономию во всём пролетарском блеске. Игнатий Львович совсем потерялся среди окружающей неземной роскоши. Антон Павлович Заслав-Залесский нервно покашливал и готовился сказать очередную глупость, которая окончательно похоронила бы все надежды на возрождение монархии в России.

      – Да, спектакль, – сказал Дальский, весело глядя на взгрустнувшего Юрия Михайловича. – А вам что, больше первомайские демонстрации нравятся? В таком случае

      я могу вас познакомить с товарищем Крячкиным, первым секретарем обкома партии.

      Юрий Михайлович не выразил по поводу предстоящего знакомства восторга, можно даже сказать, что на его лицо набежала тень. Дальский счёл выбранный ход удачным и продолжал с удвоенной энергией:

      – Хлеба и зрелищ – это лозунг черни или, выражаясь современным языком, электората ещё со времён Римской империи, и те, кто пренебрегают этим лозунгом, рано или поздно оказываются на свалке истории.

      – Я не совсем вас понимаю, господин Дальский, – слегка оживился хозяин. – Что вы, собственно, предлагаете?

      – Я предлагаю карнавал, Юрий Михайлович – карнавал для всех, а не только для избранных. Чем хороши были первомайские демонстрации? Да тем, что каждый мог поучаствовать во всеобщем глобальном представлении. А как хорошо смотрелся товарищ Сталин на трибуне мавзолея. Титан, Отец народа и в то же время главный актер разворачивающегося действа. Да спектакль, Юрий Михайлович, но весьма и весьма занимательный для его участников. Спектакль под названием «Строительство коммунизма». Была, конечно, и реальная жизнь, но она протекала где-то там, за кулисами, а за кулисами вообще может происходить чёрт знает что, но пока идёт спектакль это никому не интересно. Все участвуют в грандиозном представлении. Со временем спектакль надоел