Клан двурогих. Сергей Шведов

ночь, а на утро у Сигрид был такой вид, словно между ними ничего не было. Даже когда ее беременность стала очевидной для всех, и Бес пытался осторожно заговорить с ней на эту тему, он встретил ледяной прием. Глаза Сигрид вдруг сверкнули такой ненавистью, что Бес умолк, расстроенный и потрясенный. Она приняла его телом, но не захотела простить и принять душой. Если, конечно, преступления Беса Ожского попадают под понятия прощения и не прощения.

      С каждым шагом гнедого коня, приближающего Беса к Ожскому замку, беспокойство его не только не уменьшалось, но даже нарастало, словно снежный ком, катящийся с крутого склона. Копыта коня гулко простучали по подъемному мосту, и десятки людей бросились навстречу вернувшемуся в родной замок хозяину. Бес довольно скоро уяснил, что в замки случилось несчастье.

      – Сигрид пропала, – сказал ему Тах. – И дети тоже.

      – Какие дети? – не сразу понял Бес.

      – Ваши, – Тах удивленно посмотрел на отца. – Сигрид родила близнецов.

      Кеннет стоял в нескольких шагах позади Таха и в глазах его промелькнуло нечто очень похожее на ненависть. Но Бесу сейчас было не до Кеннета.

      – А ты куда смотрел?

      – Ну, извини, – возмутился Тах. – Чем я-то мог помочь?

      – А куда смотрели ее служанки?

      – Она ушла по подземному ходу. Мы пробовали пройти за ней следом, но в этом лабиринте сам черт ногу сломит.

      – Подземный ход ведет к оврагу на окраине Ожского бора. Ты отправил туда людей?

      – Собираюсь.

      – Долго копаешься. Всех на коней, и в Ожский бор. А мне факел. Быстро.

      Тах засунул пальцы в рот и пронзительно свистнул. Два десятка всадников поскакали следом за ним к воротам. Бес проводил их глазами и круто развернулся к Кеннету:

      – Ты пойдешь со мной.

      Кеннет вскинул голову, собираясь резко возразить, но в последний момент передумал – время для ссоры было самым неподходящим.

      Бес уверенно двигался вперед, безошибочно выбирая направление. Судя по всему, в хитросплетениях подземных Ожских переходов для него не было тайн.

      – Запоминай, – бросил он на ходу Кеннету, – пригодится. По этому подземному ходу мать вынесла меня на руках из Ожского замка, спасая от головорезов Брандомского. И по этому же ходу я вернулся сюда, чтобы отомстить твоему деду Бьерну за ее смерть.

      – Зачем ты мне это рассказываешь? – зло прошипел Кеннет. – Я и без того знаю, что руки у тебя по локоть в крови. И это кровь моих близких.

      – Не много же ты знаешь. – Бес даже не обернулся на этот задохнувшийся от ненависти голос.

      – Достаточно, чтобы при случае сунуть тебе кинжал под ребра.

      В этот раз меченый обернулся и даже поднял факел, чтобы получше рассмотреть лицо Кеннета.

      – Зачем же дело стало? – спросил он насмешливо. – Кинжал у пояса, спина в двух шагах.

      Кеннет молчал, закусив губу от бешенства и бессилия. Этот человек легко взял над ним верх только потому, что был бессердечнее и подлее. Уж он-то не задумываясь