Мертвая голова. Амелия Грэмм

шагнуть назад, но у него не вышло: он конкретно застрял. Увяз меж двух миров.

      – У‐у‐у, вижу, что без меня вы тут не справитесь, – протянул подошедший сзади Тигмонд.

      – Ой, проваливай, Тигмонд, как-нибудь без тебя разберемся! – огрызнулась Хольда.

      – Не-а, – возразил тот. – Без моего волшебного пинка новенький будет еще век тут торчать.

      – Без чего? – переспросил Флинн и сразу же почувствовал толчок.

      Он пошатнулся и упал прямо на Хольду, повалив ее на пол. Она сдавленно простонала что-то нечленораздельное (скорее всего, опять ругательства).

      – Нет, нет, нет, парень, мы же договорились, что Холли – моя, – сказал Тигмонд и рывком поднял Флинна на ноги. – Не падай на чужих будущих девушек.

      – Тигмонд, сделай доброе дело – исчезни, – прохрипела все еще лежавшая на полу Хольда.

      Флинн подал ей руку и помог встать.

      – И это твоя благодарность за помощь? – спросил Тигмонд. – Тебе повезло, что я терпеливый и не умею долго обижаться. И помни, моя сладкая Холли: для тебя я сделаю все что угодно. Дам под зад не только тщедушному недопризраку, но и всем одержимым Инферсити.

      – Смотри ногу не сломай.

      – Твоя забота обо мне не знает границ.

      – Вали уже! – рявкнула Хольда, и висевшие на стенах лампы испуганно мигнули.

      – Ладно, я ухожу, – сдался Тигмонд, подняв руки, – но не потому, что ты меня гонишь, а потому, что не хочу пересекаться с нашим «замечательным», – он пальцами показал в воздухе кавычки, – Графом Л. Чем реже попадаешься на глаза начальству, тем меньше проблем.

      Когда Тигмонд удалился, Хольда подошла к двери, разделявшей два мира, и захлопнула ее. Внешняя сторона двери оказалась другого цвета – черного, и кролик на ней отличался от предыдущего: он был серебристым и вместо бокала держал в лапах маленькое ручное зеркальце.

      – То есть граница миров проходит между «Черным кроликом» и «Зеркальным»? – уточнил Флинн.

      – Да, – сказала Хольда, – к твоему сведению, кабаре «Черный кролик» принадлежит Графу Л.

      – Я ничуть не удивлен.

      – Угу, давай, нам нужно найти Графа Л перед слежкой. Его граффити постоянно сообщают ему о всяком подозрительном, что творится в Инферсити. Он нам подскажет, где искать одержимых. – Хольда жестом приказала следовать за ней.

      «Черный кролик» совсем не изменился с того момента, как Флинн был тут в последний раз: за круглыми столиками сидели толстосумы, обсуждая крайне важные дела с другими толстосумами, между ними умело лавировали официантки с подносами, затянутые в тугие корсеты (бедняжки, в них же, наверное, не вздохнуть!), а на сцене, пытаясь переключить внимание публики на себя, танцевали размалеванные девицы в перьях.

      Все вокруг было знакомым и одновременно чужим, как будто Флинн вернулся в бабушкин дом, порог которого не переступал долгие годы. Память откликалась, говорила с ним: «Да-да, я помню каждую мелочь, все стоит на своих местах, ничего не изменилось!» А вот сердце молчало, ведь, несмотря на новое тело,