Не трогай меня. Элена Макнамара

на меня, а дождавшись, показываю в сторону улицы. Она кивает в ответ.

      Глава 7. Капкан

Брайан

      Дюк многозначительно закатывает глаза и кивает на компашку из альфа-сигма. Я их не вижу, но слышу прекрасно. Наш излюбленный столик в столовке, к счастью, в самом дальнем углу зала. Плюс я сижу спиной к разворачивающимся действиям, за которыми наблюдает мой сосед.

      – Ты посмотри на этих идиотов, – причитает он, отправляя в рот пару ломтиков картошки фри. – Они даже поесть спокойно не могут. Словно обезьяны в зоопарке, – пренебрежительно фыркает Дюк.

      Судя по звукам, они кого-то клеят – нормальная ситуация для этих дегенератов. Поверить не могу, что был одним из них. Теперь их главный – Курт Маврик – на дух меня не переносит.

      – Девчонка не реагирует, – анонсирует мой приятель. – Странная какая-то, – вытягивает шею, вглядываясь сквозь забитую студентами столовку. – О-о, окружили, лапают, – ещё одна порция картошки отправляется Дюку в рот. Мне это напоминает просмотр блокбастера в кинотеатре.

      – Хочешь вмешаться? – поддеваю приятеля.

      – Зачем? – он даже вздрагивает.

      – Чтобы защитить её честь! Или ты просто пялиться будешь? – злобно цежу сквозь зубы.

      Дюк с трудом проглатывает свою фри и вперивает взгляд в поднос.

      – Эти придурки, – тычу большим пальцем себе за спину, – будут и дальше веселить публику пока есть эта самая публика.

      – Всё, я понял, – бурчит он себе под нос. – Я больше не смотрю, видишь?

      Друг сосредотачивается на еде, а я откидываюсь на спинку стула. Мышцы спины всё ещё напряжены после изнурительной тренировки в бассейне, и я никак не могу расслабиться. Живя в такой близости к океану, я с самого детства любил плавать. Сёрфинг с друзьями, прыжки в воду с яхты в открытом океане – это было в кайф. Тренировки в бассейне брассом по своей дорожке, по одной траектории, словно тебя ограничивают в возможностях – полнейшее издевательство. Уйти из команды меня останавливает только спортивная стипендия, но с каждым годом становится всё сложнее там оставаться.

      Ёрзаю на стуле, дёргаю головой влево-вправо, чтобы размять затёкшую шею. Запускаю пальцы в волосы, они всё ещё мокрые, и я взлохмачиваю их, орошая каплями пространство вокруг. На самом деле – делаю всё, чтобы не прислушиваться. Не моего ума дела, чем занимается Курт. Шоу, кажется, возобновилось, и мне чудится, что я слышу знакомый девичий голосок. Всё-таки оборачиваюсь, чтобы убедиться.

      Чёрт, и кого же я вижу? Самер, вашу мать, Холт! Маленькая рыжая дурочка, одетая так, словно собралась на пенную вечеринку, с подносом наперевес пытается пробиться к дверям на улицу. Троица из альфа-сигма идёт за ней следом. Самый наглый из них – естественно Курт Маврик – хватает Самер под локоть, лихо разворачивая к себе лицом. Поднос в её руках даёт крен, и содержимое незамедлительно едет вниз, как с отвесного утёса. Сок, кажется, апельсиновый, фонтаном бьёт на рубашку Курта. Лицо парня вмиг становится злым.

      Твою ж мать…

      Поднимаюсь. Не хочу… но должен. Доминику должен.