Не трогай меня. Элена Макнамара

со мной дистанцию, что я уже не знаю, где правда, а где вымысел. Одно знаю точно – я больше никому не доверяю.

      Убираю кофту в шкаф, оглядываю комнату. Две кровати, большой письменный стол, окно с широким подоконником, на котором можно устроиться, например, с книгой. Если подумать, не так уж и плохо, и можно привыкнуть к этим стенам, к этому месту, к новому витку моей жизни. Ведь так просто не выделяться из толпы, ни с кем не сближаться и вести заурядную жизнь обычного студента.

      Подхожу к зеркалу, висящему на дверце шкафа. Бросаю взгляд на своё отражение. Светлые, почти белые волосы собраны в небрежный пучок. Большие голубые глаза уже давно выглядят потухшими, неживыми. И даже фальшивая улыбка на моём лице, которую я время от времени дарю окружающим, более чем неестественная. Словно я просто поджимаю губы, а потом натягиваю их на щёки. Ужасно…

      – Сколько тебе лет? – неожиданно раздаётся за моей спиной. Самер вошла в комнату почти беззвучно.

      Вздрогнув, отшатываюсь от зеркала.

      – Двадцать два, – небрежно бросаю я, проходя к окну. Пристраиваюсь на подоконнике.

      – А выглядишь как моя ровесница, – улыбается соседка.

      Да, мне часто не дают больше восемнадцати.

      – Мне девятнадцать недавно исполнилось, – продолжает девушка. – И, вообще-то, я должна была учиться в Колорадо, но родители запихнули меня сюда, – забавно надувает она губы.

      Я, наверное, должна спросить «почему», как-то поддержать светскую беседу? За три года заточения я отвыкла общаться.

      – Почему? – выдавливаю из себя.

      – Ну, ты видела Рональда, – она снова улыбается. Её улыбка становится лучезарнее. – Родители убеждены, что он плохо на меня влияет, и устроили нам эту возможность побыть подальше друг от друга. Они считают, что и месяца не пройдёт, как я забуду его.

      – А что думаешь ты? – мне и правда становится интересно.

      – Боюсь, что Рональд не позволит мне забыть. Он останется здесь, в Нью-Хейвене, уже даже снял квартиру и нашёл работу. В общем, мы будем видеться.

      Мой взгляд невольно становится строгим.

      – Нет-нет-нет, не переживай, – сразу успокаивает меня Самер, читая этот взгляд. – Встречаться мы будем не здесь. Я поняла, что парням сюда нельзя. Похоже, выбор общежития – не случайность, – она криво усмехается. – Родители специально запихнули меня в это общество феминисток.

      Она падает на кровать, так что её золотисто-рыжие кудряшки веером разлетаются по подушке. Мечтательно вздыхает, недолго разглядывает потолок, а потом переворачивается на бок, подпирая подбородок рукой, и смотрит на меня.

      – Расскажи что-нибудь о себе. У тебя есть парень?

      О, боже. Вот именно к этому я подготовиться не успела. У меня не заготовлено стандартных ответов на подобные вопросы. На ум приходит просто «нет», но этого будет недостаточно. Поэтому…

      – А ты не думаешь, что твои родители правы? – изображаю на лице задумчивость. Делаю вид, что не слышала её вопроса. – Может, тебе и правда стоит отдалиться от Роберта?

      – Рональда, –