Здравствуй, ледяной принц. Ольга Валентеева

в мире обычаи, но приличия нашего попрошу соблюдать.

      – А что мне надеть?

      Не выдержала, обернулась. Винтер дилемму решил. С волос стекала вода, а в полотенце он закутался, насколько хватило ширины. Хмыкнула и протянула ему второе. И так весь пол залил. А по комнате плыл сладкий запах клубники.

      – Твои вещи что, вымокли? – Покосилась на совершенно сухую стопку одежды.

      – Нет, но я же в них уже пару дней. – Винтер уставился на меня с полным непониманием, чего от него вообще хотят.

      Этот день когда-нибудь закончится?

      – Вытирайся и иди в гостиную. Я что-нибудь найду.

      «Что-нибудь» означало, что надо порыться в шкафу. Сережа у меня ночевал, и в доме были его вещи. Да, он с Вином разной комплекции, но выбирать не приходилось. Принцу повезло, выудила из шкафа новое белье, штаны и футболку.

      В двери гостиной предусмотрительно постучала. Высунулась рука, забрала одежду и исчезла. А я прошла на кухню и задумалась. Завтра – тридцать первое декабря. Мне ехать к родителям. А что делать с этим несчастьем? Которое, кстати, почему-то бодро ругалось. Извини, с футболкой справится и ребенок, не пойду.

      Винтер появился в дверях минут десять спустя. Злющий, красный и с торчащими дыбом волосами.

      – Что такое? – меланхолично поинтересовалась, кажется, утратив способность удивляться до конца своих дней.

      – Это не белье! Это… это… Да оно же едва задницу прикрывает!

      Оп-ля! Принц отбросил воспитание.

      – Но прикрывает же, – заметила с той же меланхолией. – Ой, елка!

      – Что – елка?

      – Мне же еще елку надо нарядить.

      И понеслась в гостиную. Точно, как я могла забыть? Как? Задурили голову! То Сережа, то Винтер. Достала из шкафчика треногу.

      – Помог бы, что ли? – обернулась к Винтеру.

      – Чем? – вопросил тот, дергая слишком длинную футболку.

      Да, Сергей пошире в плечах будет.

      – Елку вставь в треногу.

      Винтер вздохнул, но дерево поднял и с легкостью установил, куда просила. Потом мы вдвоем покрутили ель в разные стороны и поставили в углу, чтобы не упала. Игрушки из шкафа заставила доставать Винтера. Он стоически молчал, но по укоризненному взгляду было понятно, что достала я новоиспеченного мужа всерьез. Зато процессом надевания шариков на ветки Вин неожиданно увлекся. Бойко развешивал игрушки, затем укутывал лесную красавицу мишурой.

      – У вас не принято наряжать елку?

      – Нет, – ответил Винтер, цеплявший украшенную бусинами верхушку. – У нас вообще нет такого праздника, как Новый год.

      – И какое же у вас летоисчисление?

      – Летоисчисление есть, конечно, но сам праздник другой. Обычно мы отмечаем его в день рождения короля. Так как это всегда зимой, то и получается, что годы мы считаем по правлению монарха.

      – И когда у вас наступит новый год?

      – Двадцать третьего января. У вас ведь месяцы называются так же, как я понял? Видимо, наши миры взаимосвязаны.

      – Да, так же.

      Верхушка заняла положенное место,