Человек без башни. Кондратий Жмуриков

«Аэрофлотом», чтоб мать его за ногу… Ее целью была небольшая возвышенность, маячившая впереди, взобравшись на которую, можно было оглядеть окрестности.

      В сгустившихся сумерках то там, то здесь раздавались рычания, попискивания, поухивания. Остров жил своей, непонятной для цивильного человека, ночной жизнью. В мощном луче фонаря трепыхались здоровенные бабочки, страшноватые насекомые, скакали и ползали какие-то маленькие юркие твари, названий которых она не знала. Сейчас Ядвигу беспокоило только одно – как бы не попасть на ужин к какому-нибудь клыкастому котенку или острозубой ящерице.

      Девушка уже ругала себя за то, что отправилась в путь так поздно. Хотя неизвестно, что лучше – солнечный удар или опасность стать чьим-то ужином? И все же удача, как всегда, осталась на ее стороне. До возвышенности она добралась почти без приключений, пара ссадин, подвернутая нога и разорванная футболка не в счет. Девушка взобралась на вершину и, естественно, ничего не увидела, все скрыла ночь. Ну что ж, подождем до утра. Как говорится, утро вечера трезвее.

      Оставалось решить один вопрос: где спать? На дереве или на земле. Решение пришло быстро. Ядвига распаковала рюкзак, достала все тот же тент-парашют и соорудила из него что-то напоминающее гамак. Благо деревьев здесь было больше, чем в в центральном горпарке Ферска. Девушка положила под голову рюкзачок, намазала лицо, шею, руки кремом против всякой мошкары. Крем тоже был положен среди необходимого минимума вещей для потерпевшего катастрофу. Правда крем носил громкое родное название «Тайга», а остров был тропическим. Но кто знает, если наш таежный гнус, комары и мошкара от него не дохнут, может, их заморские братья к этой отраве относятся лучше, вернее, больше эту гадость бояться. Наши-то столько всякой прелести в своей жизни нанюхались, что для них все эти репелленты, или как их там еще, как дитенку мороженое.

      С такой надеждой Ядвига закрыла глаза и постаралась уснуть. Это ей удалось, вот только сон не принес никакого отдыха.

      Утро она встретила с ужасным самочувствием, во рту было гадко и противно, ее знобило. Она зябнула так, как будто на улице минус тридцать вместо плюс сорока. Голова раскалывалась, все тело сотрясал озноб. Несколько часов ее бросало то в жар, то в холод, выступила легкая испарина. Она не могла есть, пить, да и есть-то, собственно, было нечего. Только тропической лихорадки ей не хватало. Вот гады, никому верить нельзя. В фирме, где оформляли визу, готовили загранпаспорт и улаживали все формальности, клялись и божились, что все прививки, сделанные их высококвалифицированным специалистом, за немалые, кстати сказать, бабки, дают стопроцентную гарантию от всяких лихорадок, микробов, экзотических болезней. Что же они кололи? Вероятно, глюкозу. А как же клятва Гиппократа?

      Идти куда-нибудь в таком состоянии было просто глупо. Сейчас она не только Тюфякова, но и носки собственных кроссовок не увидит. Хорошо, что наш брат турист ни на кого, кроме себя, не полагается. Ядвига достала свою аптечку