Граф-затворник. Элизабет Бикон

уголок для своей жены. Будущая жена сумеет превратить заброшенный замок Пенбрин и прочие обветшалые родовые поместья в более пригодные для жизни красивые жилища.

      Да черт побери, он вообще-то не желает жениться! Еще не успев вступить на родную землю, Алекс твердо решил: проклятый род Фортинов умрет вместе с ним. Его семья держалась на жадности, ревности и ненависти, а вот людей клана Сиборнов связывали любовь, великодушие и сплоченность. Аннабель должна была унаследовать все, что осталось бы после него. Когда же Алекс вернулся домой, то обнаружил, что судьба сыграла с ним последнюю злую шутку – оказалось, он унаследовал титул графа Калверкоума, а его племянница исчезла, и никто не знает, где она. Все надежды на хоть какое-то будущее растаяли.

      Он не хотел и думать, что потерял Аннабель навсегда – она была единственной его надеждой на возрождение прогнившего рода. Надо было во что бы то ни стало ее отыскать, а не тешить себя призрачной надеждой на счастливую семейную жизнь с какой-нибудь испорченной светской леди. Иначе потом придется смотреть, как все рушится, а она смеется ему в изуродованное лицо.

      – Где это ты пропадала, Пер? – на всю комнату вопросила мисс Хелен Сиборн.

      Персефона же прилагала большие усилия, чтобы как можно незаметнее вернуться в поредевшую толпу гостей и сделать вид, будто вовсе не уходила. Проклиная про себя младших сестер и их нетерпеливые язычки, Персефона с притворной небрежностью пожала плечами:

      – Я выходила в сад подышать свежим воздухом, моя дорогая сестрица. День был насыщенным, и мне нужно было побыть в тишине и собраться с мыслями. А если ты еще раз посмеешь назвать меня Пер, то и я стану звать тебя Хел, и мы поссоримся, – яростно произнесла она.

      – Ничего подобного вы не сделаете, – прервала дочерей леди Мелисса и посмотрела таким тяжелым взглядом, который не выдерживал никто из ее детей. – Сегодня особенный день, и я не допущу, чтобы вы ссорились, как базарные торговки, когда Джек и Джессика не могут вас видеть.

      – Если они вместе, то вообще никого, кроме друг друга, не видят, – вставила мисс Пенелопа Сиборн, в ее голосе явственно звучала неприязнь к такой привязанности.

      – Именно так и должно быть, если люди глубоко любят друг друга, Джек и Джессика яркий тому пример, – ответила ей мать и понимающе улыбнулась в ответ на гримаску дочери. – Однажды ты сама поймешь, моя дорогая, – добавила она и засмеялась.

      А Пенелопа с отвращением содрогнулась и страстно воскликнула:

      – Никогда!

      – По-моему, им очень повезло. Я бы хотела влюбиться хоть наполовину так же сильно, как Джесс. Хотя не совсем понимаю, зачем это надо, – заявила пятнадцатилетняя Хелен, еще без взрослой романтичности чувств, но уже без подлинной откровенности девятилетней Пенелопы.

      – Ты имеешь в виду влюбиться в Джека или вообще в мужчину? – спросила Персефона, явно заинтересованная направлением мыслей своих младших сестренок. Они на