Визитка злой волшебницы. Людмила Зарецкая

натыкано по углам.

      На Кармановой были джинсы со стразами, что заставило Инну еще раз пренебрежительно наморщить нос, розовые шлепанцы на шпильке с меховым помпончиком спереди, тугая, открывающая высокую грудь майка. Инна представила, как старательно отводил от этой груди глаза капитан Бунин, и тихонько засмеялась про себя.

      Налив гостье чаю, вдова расположилась на низеньком, очень неудобном диване и, жеманно округляя гласные, сказала:

      – Я вас внимательно слушаю.

      Чашку она держала двумя пальцами, оттопырив мизинец, и эта маленькая деталь вкупе с мещанским убранством квартиры и стразами помогла Инне вынести окончательный диагноз: «Слащавая дура с деньгами и полным отсутствием вкуса».

      Уходя от Кармановой, она была совершенно убеждена, что та не имеет ни малейшего отношения к смерти мужа. Свой брак Наталья считала редкостной удачей, благодаря которой могла воплотить в жизнь заветные мечты о роскоши, а также не заботиться о хлебе насущном. Мужа она не любила, однако по-своему относилась к нему хорошо.

      – Интересно, есть у нее любовник или ей лень с ним валандаться? – думала Инна, наслушавшись сентенций о смысле жизни. – Наверное, нет. Ей и так совсем не скучно. Сериалы, фитнес два раза в неделю, солярий, маникюр, парикмахерская, массаж… То, что у красавиц поумней вызывает тоску и раздражение, этой за шесть лет растительной жизни совершенно не приелось. Господи, и как покойный с ней жил? Она же, как в анекдоте, щебечет, щебечет, щебечет… Дура.

      Впрочем, версию наличия любовника и связанного с этим убийства Инна со счетов сбрасывать не стала, а записала в блокнот отдельной строчкой. В конце концов, поведение Кармановой могло оказаться всего лишь игрой. Как бы то ни было, после смерти мужа она оставалась владелицей всего этого мещанского великолепия. Совершенно свободной владелицей.

      Наталья нащебетала Инне и о пропавшем автомате, и о мерзавце-пасынке, на лечение которого от наркотической зависимости муж совершенно бездумно швырял немалые деньги вместо того, чтобы оплатить ей поездку на Мертвое море (там уникальные грязи, ну вы же понимаете, от них лицо делается совершенно фарфоровым).

      Адреса пасынка она Инне не дала, потому что не знала. Перцеву это не удивило. Полное отсутствие интереса к кому бы то ни было, кроме себя любимой, очень точно соответствовало тому представлению о Кармановой, которое у нее уже сложилось.

      Взяв с разрешения вдовы несколько фотографий из семейного архива, она вежливо попрощалась.

      – Не может быть, чтобы ей было его совсем не жалко, – недоверчиво сказала Алиса, выслушав отчет подруги о проделанной работе. – Она ведь с ним шесть лет прожила.

      – Да жалко ей его, жалко! – согласилась Инна. – Мужик был хороший. Замуж взял, опять же. Но плакать по нему она не будет. От этого кожа под глазами сохнет, как тебе известно. Она пребывает в некоторой растерянности, потому что надо предпринимать хоть