Будущий Суд и вечное воздаяние. Григорий тайновидец

, чтобы Он открыл мне смысл этого. Я сказал ему: – Прошу твое преподобие явить о моем видении какое-либо духовное знамение, чтобы я твердо удостоверился.

      Он же, отвечая мне, сказал:

      – Да сотворит тебе Господь, дитя мое, благо и пользу. Ступай же, и Бог сможет исполнить и этот твой замысел.

      Совершив поклон, я взял благословение и удалился. В ту же ночь, совершив молитву в полуночный час, я забылся сном и вижу, что нахожусь на зеленом лугу, где много высоких кипарисов и прекрасных роз и лилий. Пока я стоял и наслаждался видом, смотрю, идет некий юноша, высокий и благообразный, облаченный в одежды, блестевшие, как пламя, изнутри и снаружи; чистое одеяние его было белым, как снег, а в руках он держал железный посох. Рука его была очень сильной, и ею он мог бы победить тысячи. Остановившись рядом со мной, он сказал мне:

      – Что ты делаешь здесь и как тут оказался?

      Я же сказал:

      – Я не помню, как попал сюда.

      Он опять сказал мне:

      – Тебя привели сюда молитвы твоего духовного отца, чтобы я показал тебе то, что ты хочешь.

      Я же сказал:

      – А что я хочу узнать?

      Он говорит мне:

      – Ты говоришь, что вера иудеев хороша. А верный раб Божий Василий сказал тебе, что нехороша. Ты попросил его дать какое-либо духовное указание, и он устроил так, чтобы и это желание твое исполнилось от Господа. Так иди же за мной, я покажу тебе, каким расположением Бога пользуется каждая религия. Ибо мне дан приказ сделать это.

      И, взяв меня за правую руку, он направился со мной по чудесному лугу на восток. И вот, взойдя на облако, мы поднялись на бесконечную высоту. Пока я изумлялся бесконечному восхождению, я думал, что все происходит со мной наяву, а не во сне. На этом облаке мы попали в иной мир, который был чудесен и отличался от устроения этого мира. Когда мы вступили туда, облако отошло, и мы оказались стоящими на стеклянном полу. Двигаясь далее, мы видели происходящее в этом мире.

      Там находилось великое множество светлых юношей, которые, отворяя уста, пели чудесные гимны и славословия, которым нет подобия в мире сем. Здесь можно было слышать необычные и чудные мелодии, сладкие гимны, составленные необычным образом в гармоничные песнопения, которыми воспевают Святую Троицу. Звук же и сладость, которые исходили от этих псалмопений, были чудесными и не похожими на земные звуки, так что ум человеческий не может их описать.

      И вот, мы в великой радости прошли это чудесное зрелище и ступили далее. Тогда мы попали в некое место, внутри которого были юноши в белых одеждах, держащие в руках золотые сосуды, наполненные чудесным светом и взлетавшие вверх по воздуху. Впрочем, куда они двигались, я не понял. Размышляя про себя, я рассуждал: «Может быть, это Ангелы Божии, которые воскуряют пред троном Его умозрительно, и они носят в руках этот духовный и чудесный огонь, чтобы совершать свое служение?» И вот, двигаясь среди таких дивных и грозных чудес, мы попали на некую очень высокую гору, на которую взошли с великим трудом. Взойдя на вершину, мы вступили в ярко освещенное место; взглянув оттуда на восток, мы увидели чудесный луг, устланный чистым золотом и украшенный с несравненным блеском. И как от железа, раскаленного в огне, отлетают искры, такие же восхитительные искры излучала и поверхность этого луга. Глядя на это, я испытал в сердце сладость и неизреченное удовольствие. Воздух же там был наполнен сиянием и великой радостью. Из-за блеска я не видел ясно того, кто шел впереди, и вскоре он скрылся совершенно.

      Уйдя оттуда, мы пошли на восток и увидели впереди чудеснейший град, о котором если я начну что-то рассказывать, окажется, что болтаю пустое, поддаваясь обманчивым чувствам. И все же я не умолчу о нем совершенно, но попробую, при содействии и помощи благодати Божией, сказать и про этот град. Так вот, когда я увидел этот чудесный и восхитительный город, строитель и архитектор которого – Бог, я надолго впал в изумление от этого страшного и ввергающего в трепет зрелища и потерял дар речи. Потому что какой язык человеческий может рассказать или описать его красу и благолепие? Когда мы взошли на ту чудесную и высочайшую гору, далее не пошли, но встали и стали смотреть на это дивное зрелище, которое совершенно ясно было видно нам, ибо ничто нам не мешало.

      Сей величественный град был словно круг тверди небесной. Построен он был не из извести, или мрамора, или стекла, или какого-либо земного материала, но из солнечных лучей и ярчайшего и чистейшего золотого света. Вид его украшался формами всех цветов, серебристыми отблесками всех оттенков, разноцветных, как определил Господь; отделка его была из драгоценного топаза, с узорами, и другого драгоценного камня, изумруда, сверкающего всевозможными лучами, и из драгоценного багряного гиацинта, и из лихнита, сияющего, как солнце, и из камня селевк, сверкающего, как свет, и из всех прочих драгоценных камней, каждый из которых имел свой особенный цвет. Рассказ об этом сочетании драгоценных камней и других материалов, которыми был украшен этот город, выглядит темным, и многие не поверят ему. Общий вид был составлен и взаимосвязан очень красиво, и один цвет чудесным образом сочетался с другим. И таким образом все цвета представляли на вид зрелище,