«Тегусигальпа» – пересечение параллелей. Сергей Луговой

вспомним, в каком году Иван Грозный проходил на Казань через Нижний Новгород?

      – Спроси, что-нибудь попроще. Я не помню. Это середина XVI века?

      – Да, это середина XVI века. Это 1552 год. В принципе, тогда уже в Европе знали, что Колумб открыл вовсе не западный путь в Индию, а новый континент. Поэтому давай предположим, что нашему царю испанский посол преподнёс в дар от короля Арагона вовсе не индийские штучки.

      – А американские?

      – Может быть, – Вадим листал книгу. Наконец, нашёл нужную страницу и показал иллюстрацию Гале. – Вот. Сегодня напротив «Пиаф» я видел человека в такой одежде. Его не видел никто, кроме меня. Его просто не существовало ни для кого другого. В той же арке дома напротив рядом с ним я видел тебя. Тебя тоже никто не видел, кроме меня. После встречи в «Пиаф» через полтора часа я встретил этого человека, но в самой обычной европейской одежде. На этот раз его видели все. Ты тоже видела его сегодня на Гребном канале.

      – Вадик, что это за книга?

      – «Затерянный мир майя». Когда-то я интересовался исчезнувшими цивилизациями.

      – Что я делала там? – растерянно спросила Галя.

      – Как бы тебе сказать.… У тебя были связаны руки, и было ощущение, что ты находишься в каком-то помещении. Что с тобой? Испугалась?

      Галя молчала, рассматривала рисунок в книге и, вероятно, пыталась поместить сказанное Вадимом в рамки разумных объяснений. Судя по всему, не получалось, да получиться и не могло.

      – Вадик, я была там в той арке напротив «Пиаф», когда вы сидели в этом кафе. Но там не было никакого индейца майя, у меня не были связаны руки. Я просто стояла и смотрела. Я ничего не понимаю, и я, кажется, начинаю бояться. Что на нём за костюм, что это вообще такое? – спросила она, показывая на картинку.

      – Какой-то аристократ майя. Ещё у него на руке, у настоящего, браслет из нефрита. Примерно, вот такой, – Вадим нашёл другую фотографию.

      – В общем, интересное кино получается. По Нижнему Новгороду бегает представитель племени майя, стоит со мной невидимый в подворотне и творит в городе непонятно что. Странно как-то это всё.

      – Дальше будет ещё «страньше», как говорила кэрроловская Алиса. Есть одна любопытная нестыковка. Письмо Лобачевского к Переплётчикову датировано январём 1837 года. Но…

      – Но что?

      – Но то, что Переплётчиков был городским головой только до 1836 года. В 1837 году его сменил Михаил Климов. Где-то мне доводилось читать, что возможно Лобачевский был с Переплётчиковым знаком. А вот Климова он совсем не знал. Поэтому он мог несколько попридержать всю информацию.

      – А тебе не кажется, – сказала Галя, – что могло быть ещё проще. Грубо говоря, первое письмо Лобачевского было написано как раз, по нашим терминам, когда в городе проходила смена администраций. В некоторой суматохе его письмо просто затерялось или на него забыли ответить. Да, конечно, человек уважаемый, ректор университета. Но ведь казанского же. А тут портфели