Исповедь волка. Сергей Витальевич Никитин

и меня такие условия. Давно бы уже ванну сделали, а иначе зачем нам такая большая веранда? – стал ворчать я, открыв форточку, возле небольшой газовой плиты.

      – Мы уже говорили на эту тему, там полы деревянные, погреб. Ты своей ванной мне всё мясо зальёшь. Либо сырость и грибок разведёшь. Да и вообще вместо того, чтобы долго спать, сам бы позаботился о воде в умывальнике. А то посмотрите на него, привык на всём готовом жить!

      – Кто же работает на голодный желудок? – после я закрыл форточку, поставил чайник со свистком и принялся нарезать себе бутерброды. Я вынес тарелку с едой в беседку, которая возвышалась перед домом, напротив кухни. Ближе к забору, напротив зала находился навес. Это конечно не гараж, но хоть какая-то защита от дождя и снега. Именно там и возился отец, поэтому я окликнул его: – Чего ты там бухтишь?

      – Я говорю, зато в лесу никого нет, а то эти военные замучили винтовки отбирать. Хорошо, у Тимофеевича осталась одна, земля ему пусть будет пухом. – отец снял шапку, ему было жалко соседа, который погиб при странных для всего посёлка обстоятельствах. Потом он грустно посмотрел на винтовку Тимофеевича и, положив её в багажник, крикнул: – Ну я, блин, тебя долго ждать буду?

      – Да дай сначала кофе выпить! Чё так кипишуешь? Осмотр начнётся только в восемь утра, мы можем ещё часочек поспать! —только я это сказал, как услышал противный звук, который будил меня на протяжении двух лет. Наведя две кружки бодрящего напитка, я вернулся в беседку. Сделав маленький глоток, я вдохнул полной грудью. Утренний запах росы и горной свежести. Шум реки неподалёку. Пение птиц, которое не встретишь в городе. Чтобы расслабиться, я закрыл глаза, но тут же услышал ворчание отца.

      – Умный ты какой! А дорога, а сама охота? Или ты всё на блюдечке ждёшь?

      – Да чё там той охоты? Главное выйти на след, подстрелить и не дать сбежать. – ответил я, принимаясь за бутерброд.

      – Как же у вашего поколения всё просто! Взяли в руки оружие – всё, мастера! Но это вам не игрушки, вы не в тир вышли пострелять. Лес не прощает глупостей и самонадеянности, тут сноровка, нужна. Да и помимо зверей в нём живут множество духов, богов и древних существ, – продолжал бубнить отец, попутно собирая рюкзак.

      – Бла-бла-бла. Эту сказку ты рассказывал не один раз, – пренебрежительно высказал я.

      – Это отнюдь не байки у костра! А рассказываю постоянно, чтобы вбить в твою дурью башку три простых правила. – батя подошёл вплотную ко мне и стал указательным пальцем тыкать мне в лоб. Я увернулся и ответил:

      – Прекрати! Знаю я твои правила: не убивать молодняк, не убивать ради забавы и не убивать больше полутоны.

      – Антон, дело не только в цифрах, а в мотивациях. Можно убить сотню зайцев и не набрать пятьсот килограмм, но при этом ты причинишь вред лесу. Дело в целях, понимаешь? Как определить возраст, вес? Никак! Но если ты проявляешь великодушие, доброту и в твоём сердце нет жадности, агрессии и азарта, то ты не нарушишь эти правила.

      – Это всё очень интересно, – зевая протянул я. Мне хотелось, как можно быстрее перевести тему, поэтому я подвинул вторую кружку на противоположный край стола, – остынь! Вот, выпей кофейку, я и тебе налил, а то поди ещё не завтракал.

      – Мелкий, это не шутки! – отец ударил кулаком по столу. Я успел поймать кружку, но пару капель горячего напитка всё-таки попали ему на руку. Хотя он не придал ожогу внимания, а продолжил ругаться, – где твой друг Яшка? Или хочешь сказать, что он с оружием не умел обращаться?

      Поставив руки в бок, отец говорил очень убедительно. Меня же от воспоминания той страшной картины даже затошнило. Да я видел, как свежуют животных. После охоты, когда отец ложился отдыхать, мне приходилось готовить еду, разделывая туши. Но речь же шла о моих друзьях, о невинной беременной девушке. Во рту была горечь и обида. Я не выдержал и отбежал к огороду. Переводя дух после рвотного процесса, я выдал отцу:

      – Чёрт! Я же ел! Мог и не напоминать о том происшествии. – меня снова вырвало, после чего я вытер с губ остатки пищи. – Если тебе интересно, то я не верю во всех этих духов. И вот как я вижу произошедшее: выпивали, захотелось выехать на природу, в лесу наткнулись на медвежью берлогу, – я подошёл к летнему умывальнику, который стоял возле беседки. Руки дрожали, становилось всё сложнее сдерживать эмоции и сохранять равнодушие.

      – Ты себя слышишь? Яша опытный охотник, мы не раз с ним гнали бурого или красного**. Он бы не растерялся, встретив хищника. Да и ты вообще видел, что медведь может сделать с человеком? Позвоночник может сломать, или вырвать клок мяса, но я ещё ни разу не видел, чтобы плод вытаскивали из утробы матери. Нет, ни один зверь не мог этого сделать! – после таких слов сам отец побледнел. Его тоже затошнило, но он захотел перебить рвотные позывы большими глотками бодрящего напитка.

      – Ну, а версия следователя? О ней ты не думал? Яша не поделился с Егерем, за это тот убил всех троих, поэтому Иван Егорович и придумал эту историю с духами леса. – я вернулся в беседку, продолжая гнуть свою линию, бессовестно обманывая отца. Разбуженный желудок