Уязвимость. Янка Рам

тяжеловатый… Мне даже на мгновение кажется, что я уже где-то чувствовала его. Но вспомнить не могу.

      – Дыши… Дыши глубже… Через нос. Всё хорошо.

      Послушно громко и быстро вдыхаю.

      Кто это?! Где я?!?

      Это он, я чувствую! Он самый…

      – Нет! – меня перехватывают за руки. – Повязку снимать тоже не нужно.

      Руки у него горячие и сухие. Голос очень спокойный. Сильный и проникновенный. Низкотембральный…

      Говорит очень тихо. Но каждое слово – словно увесистая печать.

      – Не надо… – в шоке выдыхаю я.

      – Что именно – «не надо»? Тебе ничего не грозит. К тебе никто не прикоснётся. Очень скоро ты выйдешь отсюда. Невредимой и нетронутой.

      В его интонациях нет надменности. Или какого-то вызова. Никакой демонстрации своей власти или угроз. Он говорит со мной медленно, успокаивающе, как врач-психиатр с буйным пациентом. Я слышу в его голосе заботу, и даже трепетность. Но это абсолютно не делает этот голос менее внушительным или обещающим какие-то уступки. И от этого я впадаю в ещё большее оцепенение. Потому что не могу представить ни одной ситуации, в которой психически здоровый мужчина может так говорить с похищенной им женщиной. И я опять начинаю истерично дышать, погружаясь в паническую атаку. В голове несутся всякие картины из фильмов ужасов про маньяков. Мне кажется, они именно так говорят со своими жертвами. Играют с ними, как с куклами. И мои завязанные глаза тоже как элемент игры. Но шокированно понимаю, что его приказ не снимать повязку я буду исполнять. Потому что если я увижу его лицо…

      – Пожалуйста, отпустите меня.

      Я не знаю, зачем это говорю. Что вообще говорят больному на голову извращенцу, находясь в его власти?!

      Господи… Я же знала, что это просто так не закончится!

      – Саша… – очень мягко. – Мне жаль, что ты так напугана. Но здесь тепло, чисто и совершенно безопасно. Я тебе гарантирую это. Не надо бояться. Мне не нужен твой ужас. Мне нужно, чтобы ты успокоилась. Я сделаю несколько фотографий и отпущу тебя.

      – Каких фотографий? – в ужасе сжимаюсь я.

      – Красивых…

      Красивых?… Слёзы начинают течь по моим щекам.

      – Покажи мне, пожалуйста, свои кисти…

      Сдерживая рыдания, протягиваю трясущиеся руки.

      – Не надо! Пожалуйста… Не трогайте меня…

      – Обними себя за плечи.

      Мне и самой дико хочется сделать это, чтобы как-то прикрыться и защититься.

      Слышу несколько щелчков фотокамеры.

      – Я только сфотографирую. Ты не будешь обнажаться, я не буду прикасаться. Ты слышишь меня?

      – Да… – выдыхаю я.

      – Что тебя так пугает?

      – Вы меня похитили…

      – Да. И скоро отпущу.

      – Зачем?… Чтобы сделать фото? Вы могли бы просто договориться со мной об этом. Вы же знаете, что я подрабатываю натурщицей. Зачем Вы так сделали?

      – Я сделал так потому…

      Ещё несколько щелчков…

      – Саша, кисти на шею, пожалуйста. Предплечья крест-накрест. Так, чтобы пальцы обхватили подбородок и челюсть. Расслабь пальцы. Лицо чуть выше. Прекрасно… Спасибо… – его голос снижается до шёпота.

      Несколько щелчков фотокамеры.

      Моё дыхание немного успокаивается. Он правда меня отпустит?!

      – Распусти, пожалуйста, волосы.

      Послушно делаю всё, что он просит.

      – Пальцы в пряди, лицо опустить… Расслабь губы…

      Щелчки камеры.

      – Спасибо… Сними, пожалуйста, свитер.

      – Но Вы же сказали… – всхлипываю я.

      – Только свитер. Мне нужны твои плечи. Несколько снимков – и ты наденешь его обратно. Тебе понравятся эти фото. Обещаю.

      Стягиваю свитер, оставаясь в тонкой маечке. Меня не смущает моё тело, я знаю, что оно красиво. И спокойно обнажаюсь перед художниками. Но сейчас… Это ужасно просто! И мне хочется спрятаться. Моё тело зажато. Я едва могу оторвать от себя локти, чтобы выполнить его просьбу.

      – Я сделал так потому, что когда спадёт первый ужас… И ты почувствуешь, что тебе ничего не грозит…

      Ощущаю, как его пальцы едва ощутимо поправляют волосы на моём плече.

      – Но… Оставаясь во власти незнакомого мужчины, в моей власти… Оставаясь беспомощной… Ты вдруг почувствуешь… – его шёпот приближается, и запах становится ярче. – Ты почувствуешь…

      Меня окатывает горячей волной, и дыхание сбивается. По спине идёт судорога дрожи. И, впадая в ступор, я чувствую, как совершенно нелогично между ног мне становится горячо и мокро.

      – Ты почувствуешь…

      Его губы едва-едва касаются кромки моего уха.

      – Чистую… прозрачную… уязвимость.

      Дыхание рвётся, рвётся, рвётся! От его горячего мужского запаха и практически физически ощутимого давления на меня. Этот запах пронизывает