Здравствуйте, я ваш папа!. Полина Нема

корочкой льда.

      Я пытаюсь шевельнуться, но ничего не получается. Меня будто намертво приклеило. Еще и холод собачий вновь пробирался внутрь, как в снежной пустыне.

      – Мама, – рядом Злата что-то лепечет. – Мама, вставай.

      Чувствую, как она пытается меня поднять, но не получается.

      – Злата, – шепчу я, чувствуя тяжесть в груди.

      Ох, еще и поза такая неудобная: я на животе, слегка повернута, попа кверху. Стыдно так лежать, но поменять позу не могу. И, как назло, даже голова будто пригвождена к кровати.

      – Позови кого-нибудь, – прошу дочь, которая так и не отходит от меня.

      – Мама, – ощущаю, как детские пальчики касаются моего лица.

      Что ж это за иней такой на мне?

      – Помогите! – визжит дочка, у меня аж уши закладывает.

      И тишина. Никто не спешит меня спасать.

      – Ох, ё, – слышится мужской голос, когда открывается полог.

      Я вижу лишь его кривые ноги в сапогах, черные штаны, кусок кольчуги.

      Хорошо, что не повелитель.

      Мужчина приближается ко мне, а затем резко уезжает вперед, будто поскользнулся на ковре. Отборно ругается, а я жалею, что не могу заткнуть уши Злате. И этот горе-стражник покрывается инеем полностью.

      – Да что ж это такое? – вновь слышится мужской голос, а затем крик.

      – Что здесь происходит? – приходит второй. – Эй, это что вас такое покрыло белое?

      – Это, зови ведьм! – орет первый пострадавший.

      Второй убегает. Злата ползает по мне, не зная, как помочь.

      – Мама. Извини, – шепчет дочка.

      – Да ты тут при чем? – отзываюсь я.

      Только бы ведьмы помогли.

      – Это я, мама, – шепчет дочь. – О, смотри.

      Она приносит яйцо, которое показывала вчера. Ощущение, что оно поблекло.

      – Мам, оно не светится.

      А я не двигаюсь.

      – Может, потом вновь засияет, – отвечаю ей. – Злата, а может, это яйцо здесь все инеем покрыло? Ты там его покатай по моей спине. Вдруг освобожусь?

      Ага, вспомнила всякие шаманские бредни. В нашем случае может помочь что угодно. Раз уж другие миры существуют, то почему яйцо, оставшееся после дракона, не поможет? Мне аж больно на душе стало, когда я вспомнила глаза того зверя перед смертью.

      Дочь не придумала ничего умнее, чем усесться мне на спину. Я аж застонала. Она вроде легкая, но иногда ощущение, что сто килограмм весит.

      Ощущаю, как по спине что-то безумно холодное елозит. Злата сопит с усердием, натирая меня яйцом.

      – Не помогает, – констатирую я факт. – Злата, слезай. Маме больно.

      – Холошо, мамочка. Плости меня, – дочка бахается рядом и упирается локтями в мой живот. – Надо, чтобы дядя Блалгот пришел. Он знает, как это снять.

      Ох, вот только его здесь не хватало. Пусть развлекается с принцессой! Хм, так это действительно сделала Злата? Или яйцо? Вот на секунду представить, что такое произойдет в детском саду или школе… А что будет, когда она станет подростком? Как же тошно от того, что этот мужик, который хочет забрать мою дочку, может быть прав.

      – С чего ты решила? – спрашиваю