Махровые лапки. Ирина Тузова

знал, что всевышний наградил его незаурядным гибким умом, наблюдательностью ищейки и интуитивной проницательностью. Такой коктейль раздают не каждому, и Алик в свои шестнадцать лет был абсолютно уверен, что станет великим человеком. Однако внешними антропометрическими данными господь одаривать его не спешил. Алик был практически на голову ниже всех своих сверстников, и надежд на то, что он может еще вырасти, у него уже почти не осталось. Алик часами висел на турнике, но турник был бессилен против злосчастного гена низкорослости, который достался Алику неизвестно от какого предка, и так бессовестно коверкал его жизнь. Невысокий рост – это еще не все подарки чьих-то злых ген, выбравших Алика своей мишенью. Щуплое тельце не могли исправить никакие занятия спортом: сколько бы он ни тренировался, визуально это не возымело эффекта, хотя силы у Алика было достаточно. Про таких говорят – сухой, жилистый. Но пацаны, чьим сердцам не ведомо сострадание, били прямо в сердце, когда дразнили Алика: дрыщ, задротыш, убогий карлуша, сосунок – это лишь повседневные обращения к Алику, когда настроение пацаньей толпы было веселым и великодушным. А когда они начинали задирать его всерьез, то использовали более мерзкие выражения, от которых хотелось выть в бессильной злобе. Вместо того, чтобы дать достойный отпор, приходилось бежать, чтобы не быть побитым – а такое бывало не раз. Невысокий рост и немужественную фигуру Алика довершала крупная голова с невыразительными и мелкими чертами лица, а также волосами цвета моли.

      То ли дело его брат – высокий широкоплечий красавчик с развитым телосложением и смуглой ровной кожей. Густые и очень черные волосы обрамляли лицо с правильными пропорциональными чертами лица, а широкая открытая улыбка располагала к себе. Брат, проходя мимо любой отражающей поверхности – будь то зеркало, витрина магазина или тонированные окна автомобилей, всегда бросал на себя суровый критический взгляд, который слегка теплел после увиденного, а потом грациозно откидывал рукой густую копну шелковистых черных волос. Не стоит и говорить, какой эффект это производило на девушек, они будто голову теряли, начинали радостно щебетать, громко хохотать, бурно жестикулировать и явно привлекать к себе внимание статного красавца.

      Алик, напротив, не любил смотреться в зеркало. Это давало ему на время забыть о внешности, а постоянно работающий мозг позволял представлять себя могущественным и всесильным. Иногда даже снисходительным. Алик верил, что это сейчас он пока изгой и одиночка, но придет время и он изменит ситуацию, достигнув высот – положения, денег, известности. И еще посмотрим, кто лучше устроится в жизни – гениальный, но неказистый паренек или напыщенный и недальновидный индюк.

      Алик завидовал. Завидовал всей душой. Он не только осознавал это, но и потворствовал своему чувству, часами размышляя на эту тему. Завидовал не только брату, но и всем людям с нормальным ростом и обычной внешностью – все они до одного выглядели красавцами на его фоне. Завидовал той беззаботности и легкости, с которой парни знакомились с девчонками, гуляли с ними вечерами, а потом расходились и знакомились с другими, и снова весело проводили время. Завидовал успешным, богатым и состоявшимся людям в шикарных костюмах, сидящих в дорогих ресторанах, имеющих самых роскошных женщин и самые дорогие автомобили.

      Как и чем ты докажешь, что успешен и состоятелен? Алик точно знал ответ: разумеется, внешним лоском и полагающейся к этому атрибутикой: часы, одежда, парфюм, машина. Мероприятия, которые ты посещаешь, люди, с которыми ты общаешься. А иначе – ты у обочины. И пусть катятся подальше те умники, блеющие про иные ценности – их нет, их придумали только для того, чтобы управлять людишками. Все старо как мир. Все войны произошли из-за зависти. Всегда находился тот, кому хотелось большего. Тот, кто считал, что чужая жена – краше, колесница – быстрее, дом – богаче, круг знакомых – влиятельнее. Тут только два пути – глотай слюни и завидуй молча или достигай, отнимай.

      – Хочешь посмотреть на лицо дебила? Глянь туда – задолбыш явно о чем-то размечтался, – Серега одернул своего приятеля Саню, и они обернулись в сторону Алика, который сидел на скамейке в городском парке и думал о своем, не замечая ничего вокруг.

      – Фу, вот урод! Подбородок дрожит, губы скривил, глаза закатил – наверное мечтает, как на Светку залез, вот и пыхтит, разве что пузыри не пустил еще. Будто Квазимодо об Эсмеральде. Давай-ка сзади пугнем его, – Саня обожал розыгрыши и никогда не задумывался об их последствиях. Даже самые злые его выходки вызывали смех окружающих, потому что сделаны были настолько мастерски и своевременно, что вызывали невольное восхищение и мысль о том, что и такое дело кто-то может отлакировать до совершенства.

      Алик в своих мыслях как раз перешел от общих рассуждений к частному – а именно, как он сам достигнет успеха, как все тут же вспомнят о нем и начнут обращаться к нему по поводу и без повода; он резко станет всем нужен – центр галактики, вокруг которого вертятся все дела. И, разумеется, Света – она станет его и будет восхищаться всеми его поступками. Ведь достигнув таких высот, Алик будет мудрым и благодетельным, его имя будут восторженно произносить, ему будут подражать и все будут гордиться знакомством с ним.

      Как же правильно родители назвали свою дочь –