Черноморский Клондайк. Михаил Серегин

так, что набегавшие волны почти касались его кожаных испанских туфель.

      Эти туфли. Они были плетеные и коричневые. Из их прорезей торчали нестриженые ногти.

      – Морнинг, – вежливо ответил Иннокентий, потому что было еще утро…

      Он поднялся, стоя в воде, держа в одной руке «акванафты», а в другой – мешочек с находками.

      – Иди-ка сюда, – поманил его к себе первый пальцем, похожим на вареную сардельку.

      Теперь Иннокентий мог его хорошенько рассмотреть. «Мятый» бежевый пиджак с закатанными рукавами, из-под которых выглядывали гладкие белые руки с черной порослью. Легкие льняные штаны, почти белые, широкие, с отворотами. Кремовая рубашка. На запястье – дорогие, отсвечивающие серебром часы. Два сопровождавших франта парня были одеты примерно так же, только чуть скромнее. Штаны и пиджаки не такие мятые. Рубашки – серо-голубые. На ногах – что-то вроде греческих сандалий. Единственное, что их роднило, – это красные толстые морды и темные очки.

      – Чего?

      Выйдя из моря, Иннокентий бросил ласты на песок и принялся снимать акваланг.

      – Ты откуда такой взялся? – растянул толстые губы в улыбке мордастый.

      – Чего вам, ребята? – Иннокентий постарался спрятать мешок за спиной, но его жест был замечен.

      – Вон того, – показал мордастый. – Дай сюда.

      Иннокентий не без сожаления протянул мешок, прикидывая, что там могло быть находок на пару тысяч долларов. Да и то, если продавать здесь. В Москве же они потянули бы вдвое, а то и втрое дороже.

      Монеты можно было спихнуть каждую долларов по триста, а перстень нужно было еще разглядеть. Но не получилось. Мордастый вывалил находки из мешка себе на ладонь и принялся их рассматривать. Двое других тоже склонили головы над его клешней.

      – Что же ты, блядь такая, решил ограбить нас? – Мордастый поднял голову и пронизал Иннокентия убийственным взглядом.

      Иннокентий знал, что занимается промыслом нелегальным, но эти парни совсем не походили на представителей правоохранительных органов, следящих за порядком на своей территории. Он не чувствовал своей вины, но вступать в пререкания было небезопасно. Все-таки их было трое.

      – Может, договоримся? – неуверенно произнес он, поеживаясь, так как на воздухе было прохладно.

      – Леха, – один из дружков мордастого посмотрел на своего предводителя. – Может, утопим гада?

      – Погоди, Сальмон, – покачал головой Леха, – а вдруг парень правил не знает?

      – Я ничего не знаю, – подтвердил Иннокентий. – Сколько ездил – ничего. А здесь вы. Если что, я готов поделиться.

      – Делиться надо, – довольно кивнул Леха, – только думать раньше надо было.

      – Так я первый раз.

      – П…шь, друг, сам сказал, что ездишь давно.

      – Раньше ездил, – поправил его Иннокентий.

      Леха ссыпал побрякушки назад в мешок и затянул ремешок.

      – В общем так, братан, – перевел он взгляд на Иннокентия. – На первый