Бесы в погонах. Михаил Серегин

кофеваркой в руках. Дверь открылась.

      – Понятых прошу... – снова повторил Макарыч и удивился. – Отец Василий?

      – Да, товарищ майор, – кивнул священник. – Прихожанку вот навестить пришел. А вы какими судьбами?

      – И мы... тоже, – хмыкнул Макарыч, – как бы в гости, – и обернулся. – Так!.. Понятых прошу подойти ко мне.

      – Здрасьте, – виновато пригнули головы в дверях немолодая, бедно одетая женщина и такой же небогато выглядевший мужчина.

      – Проходите-проходите, – сделал широкий жест рукой Макарыч и пояснил: – Сейчас будет произведен обыск на предмет обнаружения оружия, наркотиков, боеприпасов и иных противозаконных предметов...

      Катерина стояла белее героина. Священник тронул ее за руку, и девушка словно очнулась.

      – Я так понимаю, кофе нам попить сегодня не удастся? – улыбнулся он ей.

      – Почему? – через силу улыбнулась она и взяла себя в руки. – Я думаю, скоро все уладится.

      И тогда во дворе снова зашумели.

      – Они тебе хоть ордер предъявили?! – отчетливо прорезался сквозь шум свары резкий голос Романа Якубова. – А какого тогда...

      Священник бросил взгляд на Макарыча. Тот побледнел: видимо, визит хозяина дома в самый разгар самовольного обыска в его планы не входил.

      – Ну, чего, Андрей Макарович, начинаем? – протиснулся в кухню рослый боец. – А то на дворе уже Роман вовсю шумит, приехал, требует, чтобы впустили...

      – Впусти! – внезапно усмехнулся Макарыч. – Пусть поприсутствует.

      Боец пожал плечами и вышел, а меньше чем через минуту снова вернулся, но уже в сопровождении Романа Григорьевича.

      – Ты чего беспредельничаешь?! – с порога налетел Якубов на Макарыча. – Или давно по судам не таскали?!

      – Не шуми, Роман, – одернул его Макарыч. – Сейчас мы посмотрим, кто кого по судам таскать будет. А точнее, кого будут возить...

      Роман спокойно и внимательно оглядел кухню, увидел священника, удивился, бросил недовольный взгляд на пригнувшихся еще ниже понятых, видимо своих соседей, и сел.

      – Ну что ж, – развел он руками в стороны. – Ты сам напросился. Вперед. Покажи, на что способен.

      – Начинай, Шемякин, – кивнул Макарыч все тому же рослому бойцу.

      Шемякин принялся обшаривать навесные шкафы, быстро, пожалуй, даже слишком быстро, дошел и до «того самого», демонстративно обшарил рукой полки, достал жестяную банку из-под чая и...

      Отец Василий неотрывно следил за Андреем Макаровичем. Он видел все: как все более и более теплеет суровое милицейское лицо и как одновременно все быстрее бегают из стороны в сторону его серые, как спецсталь, глаза.

      Боец сунул руку в банку, пошарил, ничего, кроме остатков чая, там не обнаружил и с несколько ошарашенным видом поставил ее на место.

      Макарыч удивился. Поднялись брови, наморщился лоб, приоткрылись глаза... Он терпеливо дождался, когда боец закончит осмотр кухни, и покачал головой.

      – Проверь-ка еще раз, Олег, нужно быть уверенным до конца.

      – Есть, товарищ майор, – откликнулся рубоповец.

      Роман