Дикая магия. Проклятье «Черного тюльпана» – 2. Елена Княжина

горделиво взбил прозрачные кудри, видимо, причислив и себя к этому самому Совету. – Не дуйся, я на твоей стороне, пигалица. Я не забываю старых друзей.

      – Я на транквилизаторах, Родж, меня не проймешь, – вяло улыбнулась просвечивающему приятелю. – У госпожи Пламберри такие волшебные успокоительные, что перед глазами до сих пор единороги пляшут.

      Мне не часто приходилось видеть крестного в гневе, но сейчас был именно тот случай. Его лицо багровело на глазах, и оттого еще сильнее выделялось на фоне седых вихров.

      – Госпожа Ловетт требует твоего исключения, – в голосе Артура появились ледяные нотки.

      – Исключения? Из-за вина? Это же идиотизм…

      – Она утверждает, что пришла в больничное отделение с миром. А ты на нее напала. Я хочу услышать твою версию. Если дойдет до разбирательства…

      Какой-то театр абсурда! Будет еще и разбирательство? Изучат траекторию полета бордовой жидкости в лицо «сердечком»?

      – Ты же ректор! Просто закроешь ей рот. Можешь кляп воткнуть, у меня найдется пара ненужных старых носков.

      – Я не всемогущий, Анна. Оскорбление члена Большого Совета, знаешь ли… Мне ты можешь сказать. Джин тебя чем-то спровоцировала?

      – «Джин», – передразнила я, вспомнив злобный оскал златокудрой психопатки. – А какая разница? Все равно ты будешь стелиться перед ней махровым ковриком и кидать вкусные косточки по мере пробуждения аппетита… Лишь бы не подавилась от такого счастья. Исключай. Вот прямо сейчас. Устроюсь закройщицей к мадам Чармингтон. Или помощницей косметолога в Эстер-Хазе. Мне дивно удаются кремы от прыщей. Можно идти?

      Я развернулась к двери, ноги едва держали. Не распластаться бы прямо тут, у подножия ректорского стола… Черт бы побрал Мари с ее транквилизаторами и пляшущими перед глазами единорогами.

      – Сядь. И благодари профессора Карпова за то, что он успел первым назначить наказание. Формально ты уже искупила свою вину перед госпожой Ловетт, и согласно Уставу Академии, она не может настаивать на исключении. Правда, Джорджина требует подтверждения… от него, – Артур указал пальцем на Роджера. – И нам пока не удалось убедить… господина Вортингтона… оказать содействие в этом вопросе.

      В этот момент «господин Вортингтон» (в неофициальной обстановке «засранец Родж») с диким улюлюканьем вмазался в шкаф.

      – Я просто набиваю себе цену… Рассчитываю кое-что получить за свою отзывчивость, – с хитрым видом призналось приведение. Роджер плюхнулся мне в ноги, серебристой лужицей растекся по полу и вдруг материализовался позади раскрасневшегося ректора. – Раз уж мне одному приходится защищать эту хрупкую девочку от мрака и негодяев… Негодяек.

      Призрак завис над Карповым, и тот бросил в него крайне недобрый взгляд. Другой бы на месте Роджера от страха испустил дух… Но бестелесному дурню терять было нечего.

      – Родж, говори, чего хочешь, и давай сворачивать спектакль, – слезно попросила я привидение. – Кофе перестает действовать, я сейчас упаду.

      Мне всерьез