Дюймовка. Татьяна Охитина

и сумку – этот благородный поступок поднял Вику в собственных глазах на небывалую высоту.

      День был свободный, выйдя из дома, она никуда не торопилась, хотела прогуляться до кондитерской, пирожных купить с фисташковым кремом, в честь выходных. А тут бабуля по дороге попалась, сумку попросила донести. Такая милая, такая беззащитная, что и в голову не пришло отказать. Шли себе, разговаривали, дышали свежим весенним воздухом…

      И пришли. В подворотню, где старушенцию как будто подменили. Словно бес в нее вселился: сумка полетела на землю, трость превратилась в боевую палку.

      “Мама дорогая! – перепугалась Вика. – Она что, убить меня хочет?”

      Сознание отказывалось принимать такой поворот событий. Старушки-жертвы маньяков в него укладывались, а вот старушки-маньяки не хотели никак. При этом как раз один такой экземпляр, вполне зримый и осязаемый, надвигался сейчас на Вику с самыми зловещими намерениями.

      “Бежать!” – пронеслась мысль, и Вика развернулась, чтобы воплотить ее в действие, но тут на голову обрушился удар.

      Вика пришла в себя в незнакомой комнате. На окнах тяжелые бордовые портьеры, у стены шкаф с пыльными флаконами, полка с книгами ломится от толстых томов.

      Диван, на котором Вика себя обнаружила, оказался ужасно неудобным, а покрывало колючим. Пахло в комнате как в сундуке, в который давно никто не заглядывал.

      – Очнулась, – послышался знакомый голос. Вика повернула голову и уперлась взглядом в старушку-маньячку, стоящую у двери. Благообразность из облика бабули исчезла напрочь, сейчас на Вику смотрела настоящая суровая ведьма, которая уже успела сменить страшненький городской наряд на лиловую хламиду с вышивкой, а панамку “здравствуй, дача” – на платок с бахромой, завязанный на пиратский манер. Трости не было и в помине – прямой спине могла бы позавидовать даже балерина. И только голос остался прежним, если не считать легкой стальной ноты, от которой Вика сразу же напряглась.

      – Вы куда меня притащили? – возмутилась она.

      – Куда надо, – ответила старушенция, а затем развернулась и ушла.

      Вика попыталась встать, да не тут-то было – комната закружилась, перед глазами поплыло.

      – Сейчас полегчает, – ведьма вернулась, поставила на столик поднос с чайником и чашкой. Зажурчал льющийся напиток, и по комнате разнесся травяной запах. – На-ка, выпей.

      Вика помедлила, но затем все же взяла протянутую посудину. Стараясь не пролить, осторожно пригубила и, сделав глоток, почувствовала, как головокружение стихает. Вкус у напитка оказался противный, горьковато-соленый, однако велено было пить до дна, и Вика выпила.

      – Вот и молодец, – миролюбиво произнесла хозяйка, забирая пустую чашку. – Полегчало?

      Вика кивнула. Испугалась, что голова опять пойдет кругом, но обошлось.

      – Вот и хорошо. А теперь, девонька, слушай меня внимательно. Слушай и запоминай. Скоро я отведу тебя к женщине, которая примет тебя в свой дом. Будешь ей названной дочерью. Придешься по сердцу – наследницей тебя сделает. Будешь как сыр в масле кататься, а потом и замуж тебя выдадим, жениха приличного найдем. Все, что от тебя потребуется – это уважение и кротость.

      – Вы с ума сошли? – возмутилась Вика. – Какая женщина, какой замуж? У меня уже есть муж! И дети!

      Старуха нахмурилась.

      – Не болтай ерунды, – сердито сказала она. – Нет у тебя ни мужа, ни детей, я проверяла.

      – А вот и есть! Муж Егор и дети – Витя и этот, как его… Коля!

      Зыркнув на нее сердито, ведьма вытащила из шкафа хрустальный шар и вгляделась в туманное нутро.

      – Врешь! Говорю же, врешь! – сердито сказала она. – Не муж он тебе, а сожитель. И дети не твои, а его. Ты и в глаза их не видела!

      – А может я как раз собиралась посмотреть, да вы помешали!

      – Да, конечно, – усмехнулась старуха, снова вглядевшись в шар. – Бросил тебя твой хахаль еще зимой. Вон, на даче с новой подружкой развлекается. И дети с ними, – добавила она мстительно. – Так что не нужна ты, девонька, в своем мире никому.

      – А родителям? – тут же нашлась Вика. Родители давно умерли, Вика росла с теткой, да и та несколько лет назад отошла в мир иной, но бабке-то откуда знать?

      Однако та знала, смерила Вику суровым взглядом, еще раз заглянула в шар и сказала:

      – Хватит откорячиваться, в том мире тебя ничего не держит. А здесь тебе и счастье будет, и муж, если слушаться меня станешь.

      – А если я не хочу?

      – Глупости. Кто в здравом уме от счастья отказывается?

      Вика хотела сказать ”я”, но передумала. Вместо этого спросила:

      – А чего это вы так о счастье моем заботитесь? Какая вам с этого выгода? Мне что, надо будет мужа убить и все его денежки вам отдать?

      Старуха расхохоталась.

      – Ну и фантазия у тебя. Зачем мне чужие деньги?

      – Денег много не бывает, – назидательно произнесла Вика.

      Старуха захохотала еще громче.

      – Бедняжка, –