Старатель. Книга 2. Алексей Рудаков

покидал Болото, готовясь направиться к Тихону.

      В тот вечер я устроил своему рыжему другу настоящий пир, выложив под ближайшим кустом самые лучшие куски оленины. Лис же, к моему удивлению, к еде прикасаться не стал. Вместо этого он, подойдя ко мне вплотную, ткнулся мокрым носом мне в руку, а затем, произнеся своё излюбленное: «Тяф!», отошёл и улёгся рядом с мясом, косясь на меня чёрными бусинками глаз.

      Утром же, когда я принялся сворачивать лагерь, ни его, ни мяса видно не было.

      Вот такая у меня вышла история с лисьим хвостом, что сейчас украшал мой шлем.

      Обстановка, в палатке Лиса, куда меня провёл Солёный, разительно отличалось от той, что я застал в прошлый раз. Сейчас здесь было куда как уютнее, если подобное определение можно применить к стандартной армейской палатке, разбитой на песчаном пляже.

      Примитивная лампочка, свисавшая на проводе с потолка, обзавелась симпатичным матерчатым абажуром из ткани золотисто телесного цвета, пол, прежде довольствовавшийся брезентового полотна, натянул на себя матерчатые дорожки, некогда претендовавшие на густой, бархатный ворс, а на паре тумбочек, явно медицинского вида, появились горшки с какой-то растительностью, топырившей в стороны мясистые листы. Последним штрихом, о котором я не могу не упомянуть, была картина, на которой сильно накренившийся парусник боролся с крутыми волнами разбушевавшегося моря, удаляясь прочь от высоченного маяка с искрой пламени на макушке.

      Эта картина, вернее сам факт её наличия здесь, весьма наглядно продемонстрировала мне восстановление контактов между ЧеЗед и Конфедератами – ну а где ещё Лис мог увидеть картины и захотеть подобного.

      Долго мне, однако, любоваться произошедшими переменами не получилось – Солёный, скользнувший в палатку с небольшой задержкой, немедленно облапил меня за плечи, а затем, словно я был невидимкой, или Лиса, сидевшего за столом и удивлённо смотревшего на меня, вдруг поразила слепота, заорал, выплёвывая слова в темпе пистолет-пулемёта:

      – Босс!!! Смотри – кого я привёл! Сэм же! Собственной персоной! Его наши вальнуть решили, но я не дал – смотрю – ба! Так это наш Сэм несётся! Ну я так парням, так и говорю – вы чё?! Совсем уже?! Это ж Сэм! А раз – Сэм, то…

      – Уймись, – Лис, поморщившись, принялся вылезать из-за стола: – По делу, или так? На огонёк зашёл?

      – Да по делу он, по делу, чё тут не ясного, – снова затараторил Солёный, не спеша выполнять приказ своего начальника:

      – Это ж Сэм! Он всегда озабоченный. Делами, то есть. Ага. Я так и сказал парням – во, Сэм же несётся! Снова где-то что-то…

      – Стул принеси, – Лис, шагнув к нему, развернул его к выходу: – И не спеши – хороший найди.

      – Так это… Где ж взять-то хороший?! – Попятился тот к выходу: – Так босс! Самолучшие, они эта, здесь. Да и…

      – А ты – поищи, – выпихнув Солёного из палатки, Лис повернулся ко мне, но я лишь развёл руками – мол, ну а что тут поделать – такой вот человек.

      – Ты к нам как? – Усадив меня перед собой, Лис откинулся на спинку стула, сложив руки на груди: – По делу, или